ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ Лето 2008 № 3 (48)

ОБЩЕЕ СОБРАНИЕ РАН: ФАКТЫ, КОММЕНТАРИИ

От редакции После завершения Общего собрания Российской академии наук, проходившего в Москве с 28 мая по 2 июня 2008 г., мы обратились к члену редакционного совета ЗС, академику Виталию Лазаревичу Гинзбургу с просьбой ответить на следующие вопросы: (1) как Вы оцениваете результаты Общего собрания РАН? (2) Как повлияли изменения в Уставе РАН на её работу? (3) Каковы наиболее существенные проблемы, стоящие сегодня перед Российской академией наук? Ниже мы публикуем ответы В. Л. Гинзбурга.
	Виталий Гинзбург
Хотелось бы верить в успех РОССИЙСКОЙ НАУКИ

Прежде всего я хочу пояснить, чем отличается Российская академия наук от зарубежных академий в своём устройстве и деятельности. Так, скажем, в США, Англии, в Японии или во Франции академии – это собрания учёных, а не научных институтов. В члены академий выбирают за научные заслуги. Вместе с тем эти академии ведут большую работу – консультативную, экспертную; они создают различные авторитетные научные комиссии и т. д. Российская академия наук – нечто принципиально другое. Конечно, у неё есть те функции, которые присущи зарубежным академиям, но, главное, в РАН имеется большое число институтов, в которых ведётся огромная научная работа в области фундаментальных естественных и гуманитарных наук. За рубежом она ведётся, во-первых, в университетах и, во-вторых, в специальных национальных научных лабораториях. Например, в Брукхевенской национальной лаборатории (Brookhaven National Laboratory), недалеко от Нью-Йорка.

ЗС. Это частные лаборатории?

В. Л. Нет, это государственные лаборатории. Кстати, за рубежом есть одна замечательная традиция. Выпускники университетов нередко дают немалые деньги для своих alma mater, в частности, на различные научные проекты. Это престижно, это модно. Например, знаменитый Кальтек (Калифорнийский технологический институт – Caltech), расположенный недалеко от Лос-Анджелеса. Там до половины бюджета этого института составляют пожертвования его выпускников, да и бюджет этот колоссален.

Финансирование – это особый вопрос. У меня вызывает большое разочарование позиция наших олигархов, ведущих вызывающе роскошный образ жизни, но не находящих деньги на помощь отечественной науке.

Но, возвращаясь к вопросу о западных академиях, хочу сказать, что их у нас иногда полупрезрительно называют «клубами пожилых учёных». Дело в том, что поскольку в зарубежные академии выбирают только за научные заслуги, а не за административную работу или просто по знакомству, то состав членов академий действительно не молодой, ведь научные заслуги – обычно результат многолетней работы. Когда СССР потерпел крах, через некоторое время нашлись люди, которые призывали реконструировать нашу Академию в таком же духе, т. е. лишить её всех институтов и оставить как «клуб пожилых людей». Так вот я хочу подчеркнуть следующее. Я считаю, что западная система развития науки, несомненно, лучше нашей, т. е. система, когда есть академии, есть крупные национальные лаборатории и есть сильные университеты. Но если бы, как этого хотели некоторые горячие головы, распустили РАН, лишили бы её всех институтов, формально сведя её к западному образцу, ситуация была бы трагичной. Это привело бы к тому, что фундаментальная наука в России попросту пропала бы. У нас просто другая Академия. Вы знаете, что исторически так сложилось, что в 1724 г. была создана Российская академия наук. Она росла. В советское время она особенно прирастала за счёт создания всё новых и новых академических институтов. Её иногда называли Министерством науки. Но у нас есть Минобрнауки, поэтому не в этом суть. Суть в том, что почти вся фундаментальная наука сосредоточена в РАН. Поэтому правильно сделали, что не пошли по пути лишения Академии научных институтов, иначе не было бы нашей науки. Но в те недалёкие годы, начиная с 1991 и даже ранее – в связи с ухудшением общего положения в стране – резко снизилось финансирование РАН. Это, во-первых. Во-вторых, не было существенного жилищного строительства для научной молодёжи. Выезд за границу стал свободным. Поэтому очень много молодых людей, ценных для науки, уехали. В результате средний возраст учёных в России увеличился. Наука выпала из поля внимания государства и общества, и её развитие стало резко замедляться. Как Вы знаете, в последние год-два пришло осознание важности науки и необходимости её поддержки.

В чём состоит и должна состоять эта поддержка? Во-первых, в финансировании. Для развития науки нужны деньги, несравнимо большие, чем те, которые до сих пор выделяли на науку. Во-вторых, нужно строить жильё для молодых учёных. Молодой человек кончает вуз, женится, создаёт семью. Но жить ему негде. За границей нет этой проблемы. Там люди получают достаточно денег, чтобы снимать приличное жильё. А куда у нас деваться?

В настоящее время эти два отмеченных момента, похоже, осознаны и начинают приниматься существенные меры для улучшения положения науки. Хочу сказать, что есть ещё третье условие хорошего развития науки: нужно всё делать быстро, т. е. необходимо повысить темпы принятия решений, касающихся науки и добиваться их неуклонного исполнения. Приведу пример. Есть такой проект «РадиоАстрон», предусматривающий создание астрофизической лаборатории в космосе. Предложение акад. Н. С. Кардашёва запустить её в космос было поддержано Правительством ещё в 1980 году. Но до сих пор решение откладывается, теперь говорят, что РадиАстрон запустят в 2009 году. Да и сам я лично убедился в том, как медленно рассматриваются и решаются проблемы. В начале февраля 2006 года, т. е. более двух лет тому назад, я обратился к президенту В. В. Путину с письмом, в котором рассказал о важности изучения сверхпроводимости и о том, что в России нет современной лаборатории для этой работы. Для создания такой лаборатории нужно было выделить около 30 млн. долларов, что совсем немного для фундаментальных физических исследований. Большие научные установки стоят сотни миллионов долларов. Так, ИТЭР (ITER – International Termonuclear Experimental Reactor), знаменитый термоядерный реактор – его строительство должно обойтись более чем в 10 – 15 миллиардов долларов. Так что 30 млн. – это не так много. К предложению отнеслись благожелательно. Министр А. А. Фурсенко тоже отнёсся положительно. Все заключения были благожелательны. Ну и что же? Кое-что дали, но обещают включить в программу полномасштабного финансирования лишь в 2009 – 2011 году. Впрочем, недавно стало известно, что и такое финансирование поставлено под вопрос. Я не хочу концентрировать внимание на нашем проекте, но хочу сказать, что всё надо делать быстро. В таком случае, как наш, вопрос мог бы быть решён, конечно, не в три дня, но в три месяца. А уходит три года, а быть может и больше.

Теперь о нашей Академии. Я уже сказал, что некоторые товарищи хотели её вообще распустить и переделать её по заграничному образцу. Но эта попытка отбита. Потом пошла вторая волна: сделать РАН целиком государственным учреждением, т. е. во всём зависимой организацией и, главное, изменить механизм её управления. Сейчас она управляется президентом и президиумом РАН. Но возникла идея создать некий наблюдательный совет, извне пришли бы какие-то менеджеры и т. д. Это совершенно убийственная и дурацкая вещь. Два года ушло на борьбу со всей этой чепухой. В итоге Общим собранием РАН в середине 2007 года фактически был утверждён старый Устав с небольшими изменениями. Раньше Устав утверждало Общее собрание РАН, президента РАН также выбирало Общее собрание. И всё. Теперь ввели поправку, которая не играет совершенно никакой роли. Устав должен быть ещё утверждён правительством РФ, а президент РАН должен быть утверждён президентом России. В начале июня президент Д. А. Медведев одобрил избрание Ю. С. Осипова президентом РАН. А Устав РАН утверждён правительством ещё в 2007 году.

Это чисто формальная вещь. Ведь и раньше по существу так было, особенно в сталинские времена, никаких формальных положений не было, но – пальцем не могли пошевелить без согласия отдела ЦК КПСС, а президента выбирал Сталин (конкретно, я знаю, что С. И. Вавилова выбирал он).

Так в результате примерно двухлетней борьбы Академия, можно сказать, победила. В каком смысле? Оставили РАН в том виде, в каком она и существовала. Принят новый Устав, но его изменения не существенны, поэтому лучше сказать, что это прежний Устав.

Ну, хорошо, утвердили, есть Устав, но что делать дальше? По этому вопросу я написал статью об академических недостатках в Вестник РАН (предполагается, что она будет опубликована в декабре 2008 года). А их немало. То, что нужно быстро решать вопросы, я уже сказал выше. Но это проблема всей нашей системы, не только Академии. Кажется, этого легко добиться, но на деле это борьба с нашим бюрократизмом. Теперь, что должна сделать Академия? Лично я считаю, что Устав ещё недоделан. Так, в нём нет никаких ограничений на срок занятия должности президента РАН и на предельный возраст сотрудников. Многие считают, и я в том числе, что нельзя быть президентом РАН непрерывно более двух сроков. Тем более что президент В. В. Путин показал яркий (неожиданный для меня – ведь он мог быть и дальше президентом) пример того, что – поскольку это записано в Конституции РФ – нельзя быть президентом более двух сроков. Сейчас выбрали Ю. С. Осипова на четвертый срок. Формально это не есть нарушение, в Уставе нет никаких указаний на этот счёт. Но такой пункт нужно ввести в Устав не только для президента, но и для ряда других руководителей РАН. Далее, в Академии ряд лет было ограничение по возрасту, т. е. нельзя было занимать некоторые должности после 70 лет. Сейчас этого положения в Уставе нет. Конечно, такое положение верно лишь частично. Я знаю многих учёных, которые и после 70 лет прекрасно могут работать и работают. Но какие-то ограничения по возрасту, казалось бы, нужно ввести. Например, в Англии, Японии, Германии учёный в 65 – 68 лет уходит в отставку.

Другая проблема РАН – число её членов. Как учреждение министерского типа РАН за последние годы распухла. Приведу две цифры: в 1984 году в РАН было 249 академиков, а сейчас их 522. Число академиков возросло более чем в два раза. Между тем пункт 16 Устава говорит о том, что академики это «учёные, обогатившие науку трудами первостепенного научного значения». Несерьёзно будет сказать, что у нас есть столько людей такого уровня. Теперь посчитаем по-другому. Население России примерно в два раза меньше, чем было население СССР. Членом РАН может быть только гражданин России. Таким образом, получается, что на душу населения число академиков, т. е. учёных, обогативших науку «трудами первостепенного научного значения» увеличилось в стране в четыре раза. Это смехотворно. Чем это объясняется? Простыми вещами. Во-первых, академикам больше платят. Во-вторых, все стремятся стать членами РАН. Особенно высокопоставленные государственные чиновники. Об этом все газеты писали. Академик – это почёт, престиж, деньги. Вот почему так возросло число академиков. Особенно за счёт администраторов, менеджеров. Должен сказать, что менеджер – это весьма уважаемая профессия, в том числе и в научных учреждениях. Без учёных-менеджеров нельзя, особенно в наше время. Но почему если человек стал директором института, но никаких особых научных заслуг у него нет, его надо избирать академиком? Я также резко отрицательно отношусь к так называемым «молодёжным» местам, т. е. объявляют какое-то количество вакантных мест для людей моложе пятидесяти лет. Это совершенно недопустимо. Прежде всего в моральном отношении. Это нарушает права человека. Если человеку больше пятидесяти, почему при прочих равных условиях он не имеет права участвовать в конкурсе? Да и практически это ничего не даёт, просто его легче сделать директором и рапортовать начальству, что вот у нас понизился средний возраст членов РАН. Нужно, чтобы в Уставе были чётко оговорены условия выборов в члены РАН, и никаких «молодёжных» квот не должно быть. Мне об этом приходилось говорить много раз.

Известно, что процедура избрания в Американскую национальную академию наук иная, чем у нас. Как член этой Академии, я предлагал трёх человек – двух избрали, один не прошёл (все они из России). Там есть специальная экспертная комиссия, они запрашивают целый ряд отзывов, обязателен список трудов, индекс цитирования, они тщательно изучают документы. У нас фактически ничто это не работает. Есть и у нас экспертная комиссия. Вот заседаем. Называют фамилию:

– Иванов!

– Да, хороший человек.

– Рекомендовать.

– Попов!

– Плохой человек.

– Не рекомендовать.

Конечно, я утрирую, но примерно на таком, несерьёзном уровне решается вопрос. Нужно усовершенствовать процедуру избрания в РАН, нужна ответственная экспертная комиссия, работающая на постоянной основе. Она должна серьёзно отбирать лучших людей только по принципу их научных заслуг. Другого принципа нет. Особенно неадекватны выборы в РАН иностранных членов. Ранее были более строгие процедуры. Сейчас кандидатов формально рекомендует, а фактически выбирает Бюро отделения РАН. Скажем, в его составе 20 человек, большинство члены-корреспонденты. Поэтому сделали так: формально на процедуру рекомендации может придти с правом решающего голоса любой академик – член этого отделения. Но он может придти, а может и не придти, особенно если его это не интересует. Иногородним вообще трудно приехать. И вот так происходят выборы иностранных членов РАН. Два раза я рекомендовал Джона Арчибальда Уиллера, это известный физик, он ещё с Нильсом Бором работал, придумал термин «чёрные дыры» (что, впрочем, не самое главное). Так вот его не выбрали.

Как резюмировать то, что я сказал? Перед Российской академией стоят большие задачи. Главное – это, конечно, не то, о чём я только что сказал, а развитие науки, упорядочение работы её machinery, её аппарата и структуры. Необходимыми условиями успеха являются – убыстрение всех процессов, связанных с процедурами принятия решений, и избрание в члены РАН только за научные заслуги.

Я забыл ранее остановиться на выборах этого, 2008 года, на выборах Президента РАН. Впервые была такая сильная конкурентная среда. Были большие дебаты. На Общем собрании Ю. С. Осипов получил 651 голос, а ближайший его конкурент, вполне хороший кандидат, академик В. Е. Фортов – 468 голосов. Я уже говорил, что в будущем нужно избирать президента РАН не более чем на два срока. Но в этот раз выборы Ю. С. Осипова были вполне законными, поскольку Устав не ограничивает число сроков избрания. Я был за то, чтобы избрать Ю. С. Осипова. Почему? Сейчас особый период, всё на ходу, в процессе серьёзных изменений. Ему принадлежит большая заслуга в том, что он добился, чтобы Российскую академию наук не разрушили, что она сохранилась. Сейчас нужно сделать массу вещей, чтобы закрепить это положение, то есть нужно было избрать Ю. С. Осипова из соображений дела.

Заканчивая, я скажу, что если правительство впредь будет обеспечивать необходимое финансирование науки (и осознание этой необходимости, кажется, приходит), если будет развернуто строительство жилья для научной молодёжи, будут выработаны процедуры быстрого и эффективного принятия решений и выборы в РАН будут проводиться более тщательно, то у нас появится неплохой шанс выйти на высокие места в списке мировых научных держав. У Российской академии наук хорошие перспективы развития. Но, подчеркну, они станут реальными при выполнении как минимум тех условий, которые я перечислил.

Хотелось бы верить в успех российской науки.