ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ • Октябрь 2011 № 4 (61) – март 2012 № 1 (62)
НАУКА И ВЛАСТЬ
|
убийство»
убийство»
убийство»
Он родился в 1887 году, а спустя сорок лет в первой советской энциклопедии ему уже была посвящена статья. В последующих же изданиях энциклопедии о нём говорилось как об учёном с мировым именем, но старательно скрывался его трагический конец, да и сама дата смерти уточнялась после его реабилитации в 1955 году. В «Большой Советской энциклопедии»
Речь идёт о выдающемся учёном, биологе, генетике, ботанике, географе и селекционере, первом Президенте ВАСХНИЛ, создателе и руководителе Всесоюзного института растениеводства (ВИР) Николае Ивановиче Вавилове. Открытый им закон гомологических рядов в наследственной изменчивости дал основание ботаникам называть Н. И. Вавилова «своим Менделеевым».
Учёный с мировым именем, мечтавший накормить всех людей планеты и много делавший для этого, скончался от дистрофии в Саратовской тюрьме 26 января 1943 года. Академик А. Тахтаджян говорил о Н. И. Вавилове, что его характерными чертами были «исключительная доброта и терпимость, доверчивость и благожелательность к людям». А ещё он сказал, что Н. И. Вавилов «способствовал быстрой карьере Лысенко. Фактически он сам, своими руками помог вырасти своему убийце. Это была не только личная трагедия великого учёного, но и трагедия нашего общества» (цит. по статье Наталии Делоне «Роль Т. Д. Лысенко в моей жизни. Воспоминания «морганиста-менделиста» (Космический альманах № 4, 2001 г., приложение к журналу «Авиакосмическая и экологическая медицина») 1.
«Прерванная» научная деятельность Н. И. Вавилова, конечно же, не осталась незамеченной западными его коллегами. Замечательный американский цитогенетик Карл Сакс в журнале «Сайенс» в 1945 году спрашивал: «Где Вавилов, один из величайших русских учёных, один из величайших генетиков мира?» (упомянутая выше статья Наталии Делоне). А Нобелевский лауреат 1936 года Генри Дэйл, занимавший пост президента английского Королевского общества с 1940 по 1945 год, в письме президенту АН СССР в ноябре 1948 года, в частности, писал:
…Я пришёл к решению, вынудившему меня к отказу от звания почётного члена Академии наук СССР, каковым я был избран в мае 1942 года… В том же 1942 году Лондонское Королевское общество избрало Николая Ивановича Вавилова в число своих 50 иностранных членов. При поддержке и поощрении Ленина он имел возможность, будучи первым директором Института генетики имени Ленина, положить начало и способствовать дальнейшему быстрому росту участия исследователей СССР во всемирном прогрессе генетики, который последовал за признанием открытий Менделя. Использование им этих возможностей рассматривалось как приносящее большую пользу сельскому хозяйству Советского Союза. Мы хотели почтить эти заслуги как большой вклад в мировую науку. Однако в Британии стало известно уже в 1942 году, что Н. И. Вавилов
С тех пор как Галилей угрозами был принуждён к своему историческому отречению, было много попыток подавить или исказить научную истину в интересах той или иной чуждой науке веры, но ни одна из этих попыток не имела длительного успеха. Последним потерпел в этом неудачу Гитлер. Считая,
С глубоким сожалением я должен просить Вас исключить меня из числа почётных членов Вашей Академии…
Конечно, сэр Генри Г. Дэйл, этот буржуазный учёный-интеллигент, говоря в письме про «ужасный вред, нанесённый свободе и целостности науки, под каким бы давлением это ни было бы сделано», даже в страшном сне не мог себе представить методы этого давления, о которых речь пойдёт ниже.
Документы о трагической судьбе Н. И. Вавилова собраны в книге «В долгом поиске» (ФИАН, Москва, 2008) его сына Ю. Н. Вавилова. Доктор физико-математических наук Ю. Н. Вавилов долгие годы, помимо своей основной работы, занимается изучением архивных документов, связанных с жизнью, деятельностью, арестом и заключением в тюрьму своего отца. В книге приведены материалы, обнаруженные Ю. Н. Вавиловым в архивах: ФСБ, Президента РФ (фонд Сталина), РФ, Главной военной прокуратуры РФ, Национальном архиве США, Архиве Лондонского Королевского общества и других.
С его разрешения ниже приведены отрывки из некоторых документов названной книги.
Из письма Н. И. Вавилова секретарю ЦК ВКП(б) А. А. Андрееву, наркому земледелия И. А. Бенедиктову, 1940 г.:
Во время моего отъезда на Кавказ в научную командировку распоряжением президента Сельскохозяйственной Академии акад. Т. Д. Лысенко, подписанным им и учёным секретарем Академии Н. Я. Чмора, постановлено утвердить учёный совет Всесоюзного Института Растениеводства в новом составе. Совет утвержден помимо представления директора, без всякого согласования с ним, в его отсутствие, что считаю действием, совершенно противоречащим конституции наших научных учреждений. Это тем более странно, что я состою директором Института Растениеводства 20 лет и поэтому обход директора в важнейшем вопросе состава квалифицированного совета по меньшей мере является странным.
Более того – из состава совета Института, действовавшего до настоящего времени, распоряжением президента изъяты наиболее крупные научные работники, профессора, доктора, заведующие крупными лабораториями и разделами, сколько могу понять – по принципу изъятия главным образом лиц, придерживающихся научных воззрений, иных,чем Т. Д. Лысенко…
Изъятие из состава научного совета квалифицированных лиц является случаем совершенно исключительным в истории советской науки, ничем не оправданным, кроме вмешательства в науку сугубо административного начала, по принципу подбора президентом Академии членов Совета, ему угодных по научным воззрениям. Это недопустимое сведение счётов, путём административного вмешательства, с наиболее квалифицированной группой по специальности генетики, селекции и растениеводства…
Я прошу Вашего срочного вмешательства в это дело, чтобы приостановить угрожающий учреждению развал, оставление его наиболее квалифицированным персоналом, уход из Института большого числа наиболее квалифицированных работников, неизбежный при такого рода отношении президента к Институту…
 |
Н. И. Вавилова арестовали 6 августа 1940 года в предгорьях Карпат вблизи города Черновцы во время его экспедиции в Западную Украину. К этому времени положение в советской генетике было очень тяжёлым: Т. Д. Лысенко и его группа, поддерживаемые Сталиным, Молотовым, другими высшими руководителями страны, организовали подлинную травлю Н. И. Вавилова и его ближайших соратников, препятствовали нормальной работе ВИРа. Ю. Н. Вавилов упоминает в книге, что годом раньше этого письма, в июне 1939 года, ближайший соратник Т. Д. Лысенко И. И. Презент «написал докладную записку Председателю Совета Народных комиссаров В. М. Молотову, одобренную Лысенко (в письме есть подпись Лысенко после слов: “с текстом письма согласен”)…» Это был донос, ибо в записке фактически содержалось обвинение:
…обвинение Н. И. Вавилова в антисоветизме, во враждебности советскому социалистическому строю, что само по себе явилось вполне достаточным поводом для ареста Н. И., даже без обвинений моего отца в других измышленных НКВД грехах, например, в членстве в антисоветской трудовой крестьянской партии (никогда не существовавшей), вредительстве в семеноводстве и т. д…
16 июля 1939 г. Л. Берия, нарком внутренних дел, наверняка зная о письме Презента-Лысенко В. Молотову, направил Молотову записку, в которой сообщал, что НКВД рассмотрел материал о том, что после назначения Лысенко Президентом Академии сельскохозяйственных наук Н. И. Вавилов и возглавляемая им буржуазная школа так называемой «формальной генетики» организовала систематическую кампанию с целью дискредитировать Лысенко как учёного» и просил дать санкцию на арест Н. И. Вавилова. Эта санкция последовала в следующем, 1940 году. Очевидно НКВД потребовалось некоторое время для окончательной формулировки обоснования ареста моего отца.
О Саратовском эпилоге жизни Н. И. Вавилова Ю. Н. Вавилов, в частности, пишет следующее:
Ходатайство НКВД от 13 июля 1942 г. и постановление Президиума Верховного Совета СССР о замене смертной казни для него и академика И. К. Луппола на 20 лет лишения свободы в ИТЛ … вряд ли можно рассматривать как акт милосердия. Поповский и Амусин, проанализировав материалы саратовского периода, пришли к выводу: «Мгновенная гибель от пули была заменена мучительным умиранием, унизительным и бесконечно долгим. <…>
С этой точкой зрения нельзя не согласиться. Если бы кремлёвские правители действительно хотели спасти жизни двух выдающихся учёных, они бы после помилования сделали более или менее сносными условия их жизни, питание, дали бы возможность заниматься наукой. Ничего подобного не произошло. Вавилов и Луппол продолжали беспросветную жизнь в невыносимых условиях переполненной заключёнными камеры, при жаре в 30 градусов и явно недостаточном для поддержания сил питании. В пользу оценки постановления о помиловании как пилатовского решения «умыть руки» говорит и сама судьба двух учёных. Луппол был отправлен в один из трудовых исправительных лагерей в Мордовию и погиб там уже в 1943 г. Недолго прожил после постановления и Николай Иванович…
По свидетельству врача З. Ф. Резаевой, он поступил в тюремную больницу «в предсмертной агонии». «Его можно было спасти за две недели до поступления в больницу, но этого не сделали», – отмечала она… Такое опоздание, конечно, не могло быть случайностью, учитывая личность заключённого. Оно скорее явилось результатом целенаправленных действий тюремного начальства, спланированных сверху. Истощённый вид учёного, доставленного в тюремную больницу за два дня до смерти, говорит о голоде, и именно искусственная дистрофия обусловила трагический конец… Власть имущие, очевидно, полагали, что смерть Вавилова в далёком от Москвы провинциальном Саратове в разгар войны останется незамеченной. «Каким бы ни было медицинское заключение, истинная причина смерти – убийство» (А. Амусин «Я служил Родине, а не правительству» // Волга, 1991, № 2). (Конец цитаты из книги Ю. Н. Вавилова.)
И снова, в очередной раз, возникает один и тот же вопрос: зачем? Пусть Сталин не поверил Вавилову-учёному, а поверил Лысенко. Потому он и сделал его Президентом ВАСХНИЛ, а Вавилова и его соратников отлучил от работы. Но зачем надо было обрекать на мучения и, в конце концов, уничтожить Вавилова-человека?!
1 О судьбе Н. И. Вавилова см. также Н. Л. Делоне «У времени в плену: записки генетика» (М.: Рос. гуманист.
***
Приложение: материалы из дела Н. И. Вавилова.
Публикуется по изданию
Вавилов Н. И. «Жизнь коротка, надо спешить».
– М.: Сов. Россия,
|
2 В закрытом судебном заседании, в гор. Москве «9» июля 1941 года, рассмотрела дело по обвинению: ВАВИЛОВА Николая Ивановича, 1887 г. р., бывш. Директора Всесоюзного института Растениеводства, вице-президента сель. Хоз. Академии Наук им. Ленина и члена Академии Наук СССР в преступл., предусмотр. Предварительным и судебным следствием установлено, что Вавилов в 1925 году являлся одним из руководителей антисоветской организации, именовавшейся «Трудовая Крестьянская Партия», а с 1930 года являлся активным участником антисоветской организации правых, действовавшей в системе Наркомзема СССР и некоторых научных учреждений СССР, Вавилов, используя служебное положение Президента Сельскохозяйственной Академии, директора института Растениеводства, директора института Генетики и наконец вице-президента сельско-хозяйств. Академии наук им. Ленина и члена Академии наук СССР, в интересах антисоветской организации проводил широкую вредительскую деятельность, направленную – на подрыв и ликвидацию колхозного строя, и на развал и упадок социалистического земледелия в СССР. Кроме того Вавилов, преследуя антисоветские цели, поддерживал связи с заграничными белоэмигрантскими кругами и передавал им сведения, являющиеся государственной тайной Советского Союза. Признавая виновным Вавилова в совершении преступлений, предусмотренных
Председательствующий (подпись) |
***
|
3
НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР
осужденного бывшего академика ЗАЯВЛЕНИЕ В связи с возбужденным Вами ходатайством о моем помиловании и отмене приговора Военной коллегии, а также учитывая огромные требования, предъявляемые всем гражданам Советского Союза в связи с военными событиями, позволяю себе ходатайствовать о предоставлении мне возможности сосредоточить работу на задачах, наиболее актуальных для данного времени по моей специальности – растениеводству. 1) Я бы мог закончить в течение полугода составление «Практического руководства для выведения сортов культурных растений, устойчивых к главнейшим заболеваниям». 2) В течение Мне также близка область субтропического растениеводства, включая культуры оборонного значения, как тунговое дерево, хинное дерево и др., а также растения, богатые витаминами. Весь свой опыт в области растениеводства, все свои знания и силы я бы хотел отдать полностью Советской власти и моей родине, там, где я бы мог быть максимально полезен.
Николай Вавилов ВЫПИСКА из протокола заседания
СЛУШАЛИ: 283. Ходатайство о помиловании ВАВИЛОВА Николая Ивановича, осужденного 9 июля 1941 года приговором Военной Коллегии Верхсуда СССР в гор. Москве к высшей мере наказания по ст. ст. ПОСТАНОВИЛИ: Ходатайство о помиловании Вавилова Н. И. отклонить. |
***
|
ЗАЯВЛЕНИЕ Н. И. ВАВИЛОВА НА ИМЯ Л. П. БЕРИЯ
ЗАМПРЕДСОВНАРКОМА СССР
ЗАЯВЛЕНИЕ Глубокоуважаемый Лаврентий Павлович! 6 августа 1940 года я был арестован и направлен во Внутреннюю тюрьму НКВД в Москву. 9 июля 1941 г. решением Военной Коллегии Верховного Суда СССР я приговорен по ст. 58 к высшей мере наказания. Как при подписании протокола следствия за день до суда, когда мне были представлены впервые материалы показаний по обвинению меня в измене родине и шпионаже (показания Н. М. ТУЛАЙКОВА, проф. САВИЧА, Н. П. АБДУЛОВА, Л. П. БОРДАКОВА), так и на суде, продолжавшемся несколько минут, в условиях военной обстановки, мною было заявлено категорически о том, что это обвинение построено на небылицах, лживых фактах и клевете, ни в какой мере не подтвержденных следствием. На самом следствии, продолжавшемся 11 месяцев (около 400 допросов в течение 1700 часов; следователь А. Г. ХВАТ), я смог лишь принять на себя вину, как руководящего научного работника, в отрыве моей научной работы от прямых задач социалистического производства и в выполнении мною в бытность мою президентом Перед лицом смерти как 1-го августа 1941 г., т. е. три недели после приговора, мне было объявлено в Бутырской тюрьме Вашим уполномоченным от Вашего имени, что Вами возбуждено ходатайство перед Президиумом Верховного Совета СССР об отмене приговора по моему делу, и что мне будет дарована жизнь. 4-го октября 1941 г. по Вашему распоряжению я был переведен из Бутырской тюрьмы во Внутреннюю тюрьму НКВД и В тот же день, Тяжелые условия заключения смертника (отсутствие прогулки, ларька, передач, мыла, большую часть времени лишение чтения книг и т. д.), несмотря на большую выносливость привели уже к заболеванию цингой. Как мне заявлено начальником Саратовской тюрьмы, моя судьба и положение зависят всецело от центра. Настоящим обращением позволяю просить Вас, Лаврентий Павлович, лично уделить внимание моему делу, моей судьбе. Все мои помыслы – продолжить, завершить достойным для советского ученого образом большие недоконченные работы на пользу советскому народу, моей родине. Во время пребывания во Внутренней тюрьме НКВД, во время следствия, когда я имел возможность получать бумагу и карандаш, мною написана большая книга: «История развития мирового земледелия» (мировые ресурсы земледелия и их использование), где главное внимание уделено СССР. Перед арестом я заканчивал большой многолетний труд: «Борьба с болезнями растений путем внедрения устойчивых сортов» (на Сталинскую премию) незакончены остались «полевые культуры СССР», «Мировые ресурсы сортов зерновых культур и их использование в Советской селекции», растениеводство Кавказа (его прошлое, настоящее и будущее), большая книга «Очаги земледелия Мне 54 года, имея большой опыт и знания, в особенности в области растениеводства, владея свободно главнейшими европейскими языками, я был бы счастлив отдать их полностью моей родине, умереть за полезной работой для моей страны. Будучи физически и морально достаточно крепким, я был бы рад в трудную годину для моей родины быть использованным для обороны страны по моей специальности, как растениевода в деле увеличения производства растительного продовольственного и технического сырья, о чем уже писал Вам из Бутырской тюрьмы. Прошу и умоляю Вас о смягчении моей участи, о выяснении моей дальнейшей судьбы, о предоставлении работы по моей специальности, хотя бы в скромнейшем виде, (как научного работника растениевода и педагога) и о разрешении общения в той или иной форме с моей семьей (жена, два сына – один комсомолец, вероятно на военной службе, и брат – академик-физик), о которых я не имею сведений более полутора лет. Убедительнейше прошу ускорить решение по моему делу.
|
||||||||||
|
|
|
|