Пятьдесят лет назад за плечами отцов-основателей МГЭС было два века почти непрерывного прогресса секуляризации западного общества. И грядущий мир они видели таким, в котором религия окончательно утратит власть над умом и сердцем обычного человека; это должен был быть мир, управляемый исключительно гуманистическими ценностями разума и сострадания. Как бы они были потрясены ныне, наблюдая возрождение не только религиозной веры, но и религии как политической силы. Едва ли не повсеместно светские и гуманистические ценности в упадке. В Соединенных Штатах, России, Индии и исламском мире союз власти и религии вновь торжествует, и вновь расточает жизни миллионов. Перед лицом растущего ожесточения людей, возбуждаемого религиозной нетерпимостью, трудно не впасть в отчаянье. Но мы удержимся от этого – ибо в этом союзе, в конце концов, нет ничего нового.

Еще два тысячелетия назад римский философ Сенека, оценивая религии в целом, сказал: «обыватель всегда считает их истинными, философ – ложными, а магистраты [читай – политики] – полезными». Не было еще эпохи – со времен утраченного золотого века – когда бы короли, тираны, диктаторы и даже законно избранные политические лидеры не пытались заручиться поддержкой духовенства. И вопреки очевидной взаимоподдержке власти и религии, человечество совершило гигантский прогресс за последние 2000 лет, – прогресс, явно необратимый. Видимо, мы вступили в такой период, когда часы истории повернули вспять. Иран с его народом, который мы привыкли считать слишком мудрым, искушенным и современно мыслящим для того, чтобы можно было его одурачить, скатился в кошмар средневековья. В Америке, под президентством Джорджа Буша младшего, христианство превратилось в послушный инструмент самой регрессивной социальной политики – трагедия не только Соединенных Штатов, но и множества экономически отсталых народов мира. Падение коммунизма возродило надежды миллионов угнетенных граждан бывшего Советского Союза на лучшую жизнь, – надежды, во многом обманутые явлением повального бандитизма и возрастающим влиянием Русской Православной церкви. В большей части исламского мира «добрый старый Ислам» отступил перед мрачным явлением ислама властвующего и воинствующего. Ежедневно поступают сообщения о повешениях и побивании камнями жертв шариата, в то время как даже на Западе его противники испытывают страх за свои жизни. А в Индии мы наблюдаем, как индуистские фундаменталисты завоевывают популярность, разжигая межклановую резню, – в результате чего уже погибли тысячи мусульман. И этому попустительствуют, а то и прямо содействуют, официальные власти.

Так почему же в наше время небывалого научного, технического и материального прогресса религия все еще сохраняет такую власть над людьми? Конечно, ответов на этот вопрос может быть много, но напрашиваются два. Первый – тот, что люди верят в то, во что им хочется верить. Куда легче верить, чем размышлять, и многие отчаянно надеются на существование чего‑то за пределами земной жизни, на будущее воздаяние за все земные страдания. То же, во что они верят конкретно, естественно, определяется в большей мере тем, во что верят их предки и сограждане, чем трезвым взвешиванием сравнительных достоинств разных религий. Второй – тот, что как духовенство, так и политики кровно заинтересованы в укреплении власти и влияния религий на умы людей. Но не будем отчаиваться. Как бы пронзительно ни звучали религиозные и ура-патриотические лозунги, часы истории вновь пойдут в верном направлении, ибо в конце концов эти идеи бесплодны. Раньше или позже идеи гуманизма – человеческого достоинства и самостоятельности, равенства полов, свободы мысли и критического исследования – идеи Просвещения – будут людьми услышаны.

В 2000-м году Генеральная ассамблея МГЭС пришла к заключению, что разделение церкви и государства есть важнейшее требование гуманизма, и что борьба за их разделение должна определять нашу стратегию. Мы проводили митинги, конференции и семинары по этому вопросу во Франции, Индии, Словакии, США, Канаде, Нигерии и Норвегии. Мы неуклонно боролись против ссылок на веру и Бога в государственных конституциях, а недавно присоединились к кампании за устранение упоминания Бога из Европейской конституции. Мы также включились в кампанию «Смена престола» (‘See Change’), направленную на лишение Папского престола его привилегированной позиции в ООН. МГЭС будет и впредь поддерживать свои члены-организации в их борьбе с внедрением церкви в публичную политику и за права неверующих, и мы будем также сотрудничать с государственными и негосударственными организациями во всех международных начинаниях, направленных против всякой религиозно окрашенной ретроградной политики.

Я оптимист. В среде политических и даже религиозных деятелей растет сознание того, что если нам вообще суждено вырваться из омута насилия, характеризовавшего большую часть человеческой истории, то наш единственно верный путь – секуляризм, светское мировоззрение. Возможно, рационализм и гуманизм никогда не вытеснят вполне религиозную веру; все решит человеческая природа. Потому мы и должны строить такое общество, которое не будет предпочитать ни одну религию и таким образом каждый сможет иметь свою собственную, – что позволит каждому отправлять тот или иной культ или не отправлять никакого, но не даст ему права навязывать свою веру другим; мы должны созидать мир, в котором каждый народ установит равные условия жизнедеятельности для всех верующих, как и для неверующих. Я призываю всех, кто верит в разум и человечность, присоединиться к нам в этом деле.