ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ Осень 2004 № 4 (33)

КОЛОНКА РЕДАКТОРА

	ГУМАНИЗМ, МЫ и власть
	Валерий Кувакин

Большинство из нас, россиян, считают гуманизм чем‑то заоблачным и непрактичным. О нём и не вспоминают. Но этот «изм» бессилен не сам по себе. Просто степень гуманности в России так мала, что из состояния этой общественной и личной немощи он и не может не восприниматься как что‑то недостижимое.

Кто хлеба не видал, тот и мякине рад. Кто с гуманизмом не знаком, тот и сомнительной «духовности» рад. Поэтому можно думать одно, а говорить другое, требовать от других того, чего не требуешь от себя. Можно грешить затем, чтобы каяться и вместе с отпущением грехов обретать надежду на вечное блаженство.

Поэтому можно позволить себе и «более или менее» безнравственные поступки. Поэтому позволительно делать «более или менее» большие глупости. Поэтому гуманизм слишком хорош, чтобы верить в него, он слишком разумен, чтобы пользоваться его ресурсами, слишком либерален, чтобы вылезать из своей скорлупы, слишком прекрасен, чтобы приближаться к нему…

Да, дело в нас. Если говорить прямо, то идеи, нормы и технологии гуманизма естественны и возможны для человека. Это вполне реалистическое, вполне доступное каждому мировоззрение, которое надо только серьёзно изучать, серьёзно примерять к жизни. И к своей, индивидуальной, и к общественной.

Хороших идей и знаний в современной культуре не бывало много. Я давно понял, что в целом человечество все больше отстаёт от того, что им же и наработано – как его общим опытом, так и учёными, философами, другими деятелями культуры. Объём знаний, особенно надёжных и добротных: научных и этических, – используемых среднестатистическим человеком, ничтожен по сравнению с тем, что он мог бы без особых усилий извлечь из этого колоссального информационного богатства. Чтобы мысль моя была понятней, укажу хотя бы на потрясающее пренебрежение со стороны россиян теми возможностями, которые дают современные оздоровительные программы. Достаточно соблюдать весьма небольшой набор правил питания, режима работы, сна и отдыха, чтобы существенно улучшить своё здоровье и даже качество жизни. Надо лишь быть внимательным к себе и быть последовательным, серьёзным. Но вот этих‑то, казалось бы, совсем простых вещей нам и не хватает, и разве «виноват» в этом какой-нибудь простенький комплекс физических упражнений или элементарная диета? Конечно, нет. С себя не спрашиваем, себя не ценим и не уважаем. Вот и весь «секрет».

То же, в сущности, и с гуманизмом. Взяться за программу улучшения своего интеллектуального и мировоззренческого здоровья, совершенствования, сделать привычными, как умывание и чистка зубов, процедуры «сканирования» своего внутреннего мира, самоконтроля, мониторинга содержания и структуры своего мировоззрения, системы ценностей и установок – это весьма просто. А кажется чем‑то заумным и несбыточным только потому, что мы не желаем задумываться об этих элементарных и весьма простых нормах, выполнение которых делает личность зрелой, сознательной, счастливой и творческой, живущей полной, осмысленной жизнью, личностью, отвечающей за себя и за свои дела.

Но позволительно спросить: а почему мы такие? Ответ до обидного прост: во‑первых, сильна традиция угнетения личности, традиция несправедливости, рабства и насилия, традиция беззакония (т. е. отсутствия права, его уважения и соблюдения), ничтожен опыт свободной и ответственной жизни. Этим определяется практически всё. Отсюда рождается безволие, нежелание следовать очевидно разумным принципам (тем же правилам современного гуманизма). Это безволие отягощается неверием, робостью, а то и страхом перед жизнью.

Но каков же выход из этого тяжелого положения? Для меня он очевиден. Это – гуманистическое просвещение, обучение гуманизму и воспитание его в школах и вузах России, в тех областях общественной жизни, где всё ещё уважаются свобода, самостоятельность, разум и нравственность. Для общества этот выход состоит в защите и укреплении гражданского общества, в котором человек учится сознавать свои права и свободы, свою ответственность. Практически любая ячейка гражданского общества учит её члена, конкретного человека, реализации им своих прав, свобод и обязанностей, она учит реалистической социализации.

И последнее, связанное с путями выхода России-государства и нас всех из тяжёлого морально-психологического, экономического и политического положения.

На мой взгляд, самая большая ошибка, которую делает сегодняшняя власть нашей страны, состоит в игнорировании своей лидирующей, так сказать, тягловой роли по отношению к своим гражданам. Что я имею в виду?

Как бы мы ни судили, но у власти находятся люди, хотя бы и чуточку, но выше по своему образованию и общему развитию, чем среднестатистический россиянин. И раз это так, то они вполне понимают, что если власть не способствует движению страны вперёд, то страна катится назад. Но им наплевать, скажут мне. Их дело – держаться за власть и, грубо говоря, что‑то с неё иметь. Увы, похоже, что это так. И всё-таки не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, что невозможно, скажем, обогатившись, выпрыгнуть из «птицы-тройки», когда та загремит в пропасть. Не может всё это бесчисленное чиновничество переместиться, скажем, в Лондон или на какие-нибудь сказочные острова. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, что в этой стране родились родители и будут жить дети, внуки и родственники всякого власть имущего. Ухудшить положение ума не надо. Это происходит само собой и очень быстро при одном только неделании хорошего для страны и ее граждан. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, что если ухудшение продолжится, то очень скоро придёт государственное насилие и всё то подлое и лицемерное, что было в СССР, помноженное на новые пороки. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы представить, какой чудовищной грозит быть жизнь в России.

Так вот, когда беда становится всё более и более явной, то всё более явными становятся и её глубинные истоки. Это – безнравственность, разложение, забвение элементарных норм порядочности, пренебрежение основными нормами права. И когда это становится грозной реальностью, тогда всякие разговоры об экономических, военных и всяких прочих рычагах решения проблем становятся просто смешными. Можно сколько угодно презирать мораль и морализаторство, можно сколько угодно издеваться над «беспомощностью» и «бессилием» гуманизма. Но когда нравственность уходит от нас, жизнь становится страшной, становится невозможной.

К чему я клоню? Я говорю, что сегодняшняя власть боится подумать о морали. Она страшится элементарных норм нравственности и права. Я говорю, что она погрязла в жалком и малодушном цинизме. Я говорю, что власть поражена вульгарным неверием в позитивные ресурсы человеческого существа, в существование в России здоровых сил. Похоже, что она верит только грубой силе. Власть не желает нести бремя просвещения народа. Прежде всего потому, что она труслива. Она не верит никому и ничему хорошему, она не верит и себе самой.

Для коррумпированных бюрократов оказался слишком ужасным и опасным даже тот минимум, который они могли бы себе позволить, хотя бы во имя возможной нормальной жизни в «этой» стране своих детей и внуков, – не мешать развитию гражданского общества, его просветительских, правозащитных, экологических и других ячеек, не мешать разработке и введению в учебный процесс научно обоснованных программ гуманистического образования и воспитания.

И всё-таки я обращаюсь к ней, этой власти, – другой у нас просто нет – с призьшом к просвещению. К просвещению себя и общества. С призывом не бояться гражданского общества. С призывом преодолеть подозрительность и хотя бы не затаптывать его первые слабые ростки. Нельзя быть временщиками до такой степени!

Власть, не дай себе окончательно протухнуть. Власть, не надо бояться своего народа, считая его тёмной и недостойной просвещения массой. Иначе он действительно будет страшен.