ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ Осень 2005 № 4 (37)

ЧТО ТАКОЕ ГУМАНИЗМ?

	АТЕИЗМ: антитеизм и внетеизм
	Валерий Финогентов

Термин «атеизм» имеет как минимум два значения: (1) атеизм – это антитеизм и (2) атеизм – это внетеизм. Чаще всего этот термин используется в первом толковании. Видимо, потому, что в истории духовной культуры атеизм представлен преимущественно как антитеизм. Вместе с тем я убеждён, что в наши дни более значим и актуален атеизм именно как внетеизм.

Поскольку слова «атеизм», «антитеизм» и «внетеизм» однокоренные, то необходимо хотя бы в общих чертах раскрыть содержание понятия «теизм». Теизм понимается мной как форма религиозного мировоззрения, имеющего в качестве своего основополагающего постулата признание сотворённости мира и человека Богом и их зависимости от него как сверхличности. Эта формулировка может быть принята в качестве рабочего определения, поскольку она фиксирует основные, на мой взгляд, черты теистического мировоззрения: (1) признание бытия (сверхбытия) Бога; (2) признание сотворённости мира и человека Богом и их зависимости от Него; (3) признание наличия у Бога качеств сверхличности; (4) признание взаимоотношений человека и Бога.

Наиболее известными теистическими системами являются генетически связанные между собой так называемые авраамические религии: иудаизм, христианство, ислам.

Теперь кратко об атеизме как антитеизме. Сама конструкция термина «антитеизм» указывает на то, что как понятие антитеизм вторичен. Он возникает как некий отклик, как некая реакция на определённую уже существующую форму теизма, как критика и отрицание той или иной формы теизма. Поэтому он несёт в себе особенности, предопределённые отрицаемой им формы теизма. Можно предположить, что каждая форма теизма потенциально предполагает соответствующую форму антитеизма уже в силу того, что в ареале первого всегда найдётся неверующий человек или группа таковых. Возникновение атеизма как антитеизма вполне естественно, так как любая форма теизма уязвима для критики. История культуры подтверждает это многообразными примерами, в том числе и парадоксальными, когда вступающие в конфликт различные школы теистов могут обвинять друг друга в атеизме. Вместе с тем антитеизм как критика и отрицание определённой формы теизма не является достаточной базой для построения целостного мировоззрения. Иными словами, антитеизм склонен ограничиваться «разрушительной работой»: он демонстрирует противоречия той или иной формы теизма, показывает негативную роль, которую играли или могут в определённых условиях сыграть те или иные вариации теизма и т. п. Так, например, антитеисты могут указывать на реакционную роль библейского утверждения «нет власти не от Бога», так или иначе оправдывающего самые жестокие политические режимы. Они могут указывать на антигуманность распространённых религиозных представлений об осуждении грешников на вечные муки. Они могут подчёркивать неправомерность, необоснованность претензий, по сути, всех теистических мировоззрений на обладание Истиной именно их конфессией, или необоснованность теистических представлений о том, что Истина дана в соответствующих священных книгах…

	Сотворение мира. Миниатюра XIII в.

Однако очевидно, что такая критика и отрицание тех или иных форм и идей теизма недостаточны для построения позитивного, убедительного и привлекательного для человека мировоззрения. Это – чрезвычайно сложная задача, и, формально говоря, антитеизм с ней не справляется. Можно сказать, что сама по себе рационалистическая критика теизма – дело несложное, но малоэффективное для преодоления теизма. Дело в том, что для теизма рациональная обоснованность его мировоззренческой компоненты не является приоритетным требованием. Чаще всего теизм претендует на некую сверхрациональность. Теизм, как правило, утверждает недоступность Бога, взаимоотношений Бога и мира, Бога и человека разуму.

Вообще надо признать, что в каждом жизнеспособном мировоззрении есть гениальные находки в деле «оправдания» жизни; каждое таковое является своего рода аттрактором, к нему ведёт много путей. Несомненно, что теизм имеет свои сильные стороны в плане решения мировоззренческих проблем, как и в социально-психологическом плане. Так, теизм предлагает простое и, на первый взгляд, понятное решение проблемы смысла жизни: если мир и человек созданы по замыслу всесовершенного Бога, то их бытие не может быть бессмысленным и бесцельным. Приверженец теизма ищет и находит в Боге всемогущего и всеблагого защитника и утешителя, гаранта справедливости, он видит в Боге предел всех высших ценностей: любви, истины, свободы, красоты, милосердия… Может быть, поэтому нередко антитеизм, отрицая определённые теистические представления, эволюционирует в направлении другой формы теизма. В своём развитии антитеизм может также породить весьма примитивные и агрессивные формы квазирелигиозного мировоззрения, творя собственных кумиров (из вождей, партий, классов, наций, государства…). Впрочем, не следует думать, что всякий антитеизм – это скрытая форма теизма или что всякий антитеизм неизбежно перерастает в теизм. Это не так, хотя бы потому, что антитеизм может эволюционировать к внетеизму.

Внетеизм (нетеизм, или нон-теизм, как его называют в западной религиоведческой литературе) отличается от антитеизма в первую очередь тем, что в нём главное место принадлежит не критике тех или иных форм теизма и даже не критике теизма как такового, а позитивной разработке целостного мировоззрения; осуществляемой без обращения к идее Бога.

Путь от антитеизма к внетеизму лежит через переход от критики и отрицания конкретных форм теизма, тех или иных его идей и практик к конструктивному преодолению основополагающих принципов теизма как такового.

В рамках небольшой статьи невозможно дать систематическую критику основных принципов теизма. Ограничусь лишь указанием на одну фундаментальную апорию теистического мировоззрения. Так, провалом завершились все бесчисленные попытки теологии и религиозной философии преодолеть внутренние противоречия теизма между монизмом и дуализмом. Действительно, с одной стороны, теизм фундаментально монистичен: это единобожие (монотеизм); теизм утверждает, что Бог – это сверхличность, а личность – это всегда центрированность, целостность, самобытие; Бог – творец мира и человека, мир творится Богом «из ничто», мир ничтожен, мир находится в полной зависимости от Бога («Бог-вседержитель»); Бог в теизме – это Провидение (то есть, всё в мире происходит в соответствии с его замыслом)… С другой стороны, теизм принципиально дуалистичен: теизм настойчиво подчёркивает, что Бог иноприроден, трансцендентен миру; Бог несоизмерим с миром; Бог бесконечно превосходит мир (Бог вечен, мир временен; Бог всеблаг и всемилостив, «мир во зле лежит», человек греховен; Бог всесовершенен и всесилен, мир несовершенен, человек слаб…). Последовательное проведение монизма ведёт к перерождению теизма в имманентизм, в пантеизм. Последовательное проведение дуализма через теистическую систему ведёт к разрыву связей между Богом и миром, человеком и Богом, ведёт к разрушению теизма. Теизм не может, не разрушая своей собственной основы, пожертвовать ни своим монизмом, ни своим дуализмом. Но он не может и примирить эти две идеи. Эта неразрешимая в рамках теизма антиномия «монизм–дуализм» пронизывает все «клеточки» теистического мировоззрения, она скрывается в глубине всех основных для теистического мировоззрения проблем.

Неразрешимость этой антиномии ставит под вопрос, по сути, все те стороны теистического мировоззрения, которые обычно оцениваются как его достижения и преимущества. Например, считается, что теизм преодолевает аксиологический (этический, прежде всего) релятивизм, поскольку теизм якобы подводит под систему духовных ценностей, под нравственные правила и нормы абсолютно надежный фундамент: гарантом системы духовных ценностей, гарантом нравственности является в теизме Абсолют (Бог). И это кажется представителям теизма очевидным. Многим «колеблющимся» религиозное обоснование духовных ценностей представляется очень убедительным. Вспомним: «Если Бога нет, то всё позволено». И это выглядит как всесильный, всепобеждающий аргумект. Правда, вспоминаются также Освенцим, ГУЛАГ… и возникает искушение «обернуть» этот аргумент: «всё позволено, значит, Бога нет».

Антиномичность теистического мировоззрения не следует интерпретировать как смертельную болезнь этого мировоззрения. Мировоззрение – это не научная теория, тем более – не строго выстроенная логическая система. Присутствие противоречий в мировоззрении даже придаёт ему некоторую гибкость, адаптивность. Наличие в основаниях мировоззрения противоречащих друг другу принципов позволяет давать требуемые социокультурным контекстом решения тех или иных мировоззренческих проблем. Жизнеспособность мировоззрения определяется, как показывает история культуры, не его логической стройностью и когерентностью, а существенно иными характеристиками: его способностью дать привлекательное для многих людей решение смысложизненной проблемы, его способностью вдохновлять, возвышать человека, его возможностями сдерживать проявления индивидуальной и социальной агрессивности, деструктивности… Если мировоззрение обладает указанными способностями, то наличие логических противоречий в его основах может не замечаться творцами и сторонниками этого мировоззрения. Если же наличие таких противоречий ими фиксируется, они (как это и наблюдается в теизме) могут развивать подход, согласно которому их мировоззрение выше требований рациональности.

Вместе с тем теизм имеет в себе потенции перерастания во внетеизм. История развития теизма демонстрирует два возможных направления такого перерастания. Первое из них связано с тем обстоятельством, что любые конкретизации в представлениях о Боге (можно сказать иначе: любая имманентизация трансцендентного) почти мгновенно обнаруживают свою спорность, противоречивость, ущербность. Поэтому наиболее дальновидные, наиболее изощренные теисты все более последовательно отказываются от всяких конкретизаций в представлениях о Боге. Бог в таком случае становится все более «неуловимым», все более далёким от человека, становится поистине трансцендентным. Но это и есть переход к внетеизму. Второе направление перерастания теизма во внетеизм, наоборот, связано со сближением, со слиянием Бога с человеком. Бог в таком случае отождествляется с высшим в человеке, с поистине человеческим в человеке, с бесконечной глубиной человеческого духа, с совестью… В принципе, это уже внетеизм. Очевидно, что первое направление перерастания теизма во внетеизм связано с «победой» принципа дуализма, а второе – монизма.

Конституирующим признаком внетеизма является его принципиальная установка на решение мировоззренческих проблем без обращения к идее Бога. Другой его признак – многообразие. Он может существовать в различных формах. Ниже я буду говорить о той форме внетеизма, которая представляется мне наиболее адекватной вызовам современности ¹. Основными содержательными и методологическими принципами этой формы философского внетеизма являются: инфинитизм (принцип бесконечности), рационализм, гуманизм.

Принцип инфинитизма играет совершенно особую роль во внетеистическом мировоззрении. Это в некотором смысле «принцип принципов внетеизма». Он служит основой и в значительной мере определяет остальные его принципы, в том числе принцип плюрализма. Принцип инфинитизма определяет характер онтологии (учения о мире) и в известной мере и все другие разделы внетеистического мировоззрения. Этот принцип утверждает многообразную (потенциальную, актуальную, интенсивную, экстенсивную…) бесконечность, неисчерпаемость универсума и любого его фрагмента. Такое утверждение при последовательном его продумывании позволяет сделать множество мировоззренчески значимых выводов.

Укажу здесь только некоторые из них. Многообразно бесконечный, неисчерпаемый универсум не может быть единым, он принципиально плюралистичен. В таком универсуме все закономерности, все связи, все свойства, все субстраты, все структуры локальны (причём локальны не только в пространственном смысле слова). Очевидно, в частности, что такой универсум несовместим с монотеизмом, предполагающим так или иначе некое всеединство. Понятно, что в таком универсуме познанное, освоенное человеком (человечеством) всегда составляет бесконечно малую часть универсума. Если использовать понятия имманентного и трансцендентного, то сказанное можно выразить иначе: освоенное, познанное человеком (человечеством), вовлечённое в сферу его практической и познавательной деятельности, то есть имманентное, всегда будет конечно.

Не познанное человеком (человечеством), не вовлечённое в сферу его практической и познавательной деятельности, то есть трансцендентное, всегда будет многообразно бесконечным, неисчерпаемым. Кстати, это – единственное, что мы можем сказать о трансцендентном. Суждение о трансцендентном очевидно основывается на нашем исходном принципе, на нашей предельной интуиции: на принципе инфинитизма. Здесь стоит указать и оценить существенное обстоятельство, которое часто используется для негативной характеристики атеизма. Я имею в виду то, что элиминация идеи Бога при поверхностном рассмотрении выглядит как радикальная примитивизация мировоззрения. Иначе говоря, на первый взгляд, мировоззрение, фундаментально включающее в себя идею Бога (теизм), выглядит несравненно более «богатым», глубоким мировоззрением, чем мировоззрение, элиминирующее эту идею. Однако такое рассуждение недопустимо прямолинейно. Оно было бы справедливо, если бы атеизм (внетеизм, в данном случае) строился способом механического удаления из теистического мировоззрения идеи Бога. Но дело в том, что внетеизм, хотя и включает в себя осмысление и критику теизма и действительно связан с определённой формой элиминации идеи Бога, не строится на редуцированной базе теизма. Он строится на своей собственной основе, на своих собственных, весьма богатых содержанием принципах. Содержание этих принципов через их взаимодействие развертывается и конкретизируется в перспективе в целостное мировоззрение.

Следует, разумеется, предположить, что у такого мировоззрения будут свои трудности и слабости. Но у него есть, без сомнения, и свои преимущества, сравнительно в том числе и с теистическим мировоззрением. Так, например, в моём понимании внетеизма присутствует, как уже сказано, многообразно бесконечное, неисчерпаемое трансцендентное. Конечно, трансцендентное присутствует и в теизме. Однако это трансцендентное (трансцендентное теизма) является, я бы сказал, «половинчато трансцендентным», поскольку теизм признаёт ту или иную форму доступности трансцендентного (Бога) для человека (через божественное откровение, через молитвенную связь с Богом, через пророков, через мистические прозрения). Теизм в этом плане можно рассматривать как форму поспешной, основанной прежде всего на эмоционально-волевых интенциях человека, экстраполяции некоторых черт имманентного на трансцендентное. В отличие от теизма, внетеизм, построенный на принципе инфинитизма, не допускает никаких экстраполяций качеств имманентного на многообразно бесконечный, неисчерпаемый (в этом смысле трансцендентный) универсум. Стоит ли говорить, что я, разумеется, признаю исторически изменчивый характер границы между имманентным и трансцендентным (человек по природе своей является трансцендирующим существом). Но мир, оставаясь трансцендентным, оказывается не потусторонним, а в беспредельности своей лишь вечной тайной и неизвестностью. Поэтому внетеизм, во‑первых, честнее теизма, ибо внетеизм называет вещи своими именами: он характеризует трансцендентное, неизвестность, как трансцендентное, непознанное, но не заполняет его, в отличие от теизма, собственными, человеческими, «слишком человеческими» проекциями. Во‑вторых, внетеистическое мировоззрение далеко не примитивно. Оно вбирает в себя все рациональные и научные формы человеческого опыта, всё многообразие этического, эстетического, экологического и другого опыта постижения и переживания человеком универсума.

О принципе рационализма я здесь в целях экономии места говорить не буду, тем более, что имплицитно этот принцип присутствует в каждом абзаце предлагаемого вниманию читателя текста.

Несколько слов о принципе гуманизма. Из уже сказанного ясно, что внетеизм по природе своей не может обожествлять человека. Поэтому гуманизм – это, конечно, не антрополатрия. Более того, внетеизм весьма критичен по отношению к человеку (человечеству). Он прекрасно осознаёт исторические границы его возможностей, его локальность и временность, его мирское происхождение. В то же время принцип гуманизма утверждает, что человек (человечество) образует высший из известных нам уровней бытия универсума. Это обстоятельство гуманизм рассматривает не как причину для самолюбования и самовосхваления, а как основание, с одной стороны, достоинства и самоценности человека и, с другой стороны, как основание его величайшей ответственности за сохранение баланса между различными уровнями бытия доступной нам части универсума.

Итак, если принцип инфинитизма образует онтологическую основу внетеистического мировоззрения, то принцип гуманизма образует его аксиологическую основу. Этот принцип утверждает, что именно человек является творцом всех известных нам высших ценностей, в частности, что именно он является творцом нравственности. Эти высшие ценности, которые называют также общечеловеческими ценностями, а я предпочитаю их называть поистине человеческими ценностями, – истина, добро, красота, любовь, справедливость, свобода, милосоердие – принадлежат именно человеческому уровню бытия и образуют его качественное своеобразие. Их нет на более низких уровнях бытия, там могут быть только их истоки, «зародыши». Абстрактно можно предположить, что они (высшие ценности) дарованы нам более высоким («надчеловеческим») уровнем бытия. Принцип инфинитизма сам по себе не исключает такой гипотезы. Подчеркну во избежание недоразумений, что когда я говорю о гипотетическом «надчеловеческом уровне бытия», то речь веду, конечно, не о Боге теизма. Бог теизма однозначно исключается принципом инфинитизма. Речь идёт здесь о гипотетически возможном существовании более высокого, сравнительно с человеческим, по каким-либо параметрам уровня бытия. Причём этот уровень бытия (более высокий в каких‑то отношениях, чем человеческий) обязательно ограничен во всех смыслах этого слова. Для иллюстрации и пояснения сказанного напомню давнюю гипотезу «космического заповедника». Суть этой экстравагантной гипотезы состоит в том, что некая могущественная космическая цивилизация «засеяла» нашу планету жизнью и наблюдает, что из этого получится. В принципе, можно предположить, что именно данная цивилизация «подарила» нам высшие ценности. Повторяю, принцип инфинитизма не исключает подобной гипотезы. Однако, во‑первых, её, по сути, исключает современная наука. Во‑вторых, эта гипотеза не приближает нас к решению проблемы происхождения ценностей. Она просто переносит эту проблему на другой уровень бытия. Иначе говоря, обсуждаемая гипотеза не отвечает на вопрос: как сформировались эти ценности на «более высоком» уровне бытия.

Таким образом, повторяю, принцип гуманизма утверждает человека в качестве творца высших духовных ценностей (нравственности в частности). С другой стороны, этот принцип указывает на то, что человек является человеком в той мере и тогда, в какой мере и когда он приобщён к этим ценностям. Человек творит, реализует духовные ценности и тем самым творит в себе человека, осуществляет себя в качестве человека. Принцип гуманизма утверждает, следовательно, ответственность человека за эти ценности: человек – это хранитель и гарант их. Тем самым человек – это хранитель и гарант человечности. Нет никаких скрижалей, на которых написано, каким должен быть человек. Или точнее: эти скрижали образованы сгустками бескорыстного человеческого опыта и зафиксированы в человеке, осуществляющем поистине человеческие ценности. Внетеистическое мировоззрение подчёркивает хрупкость, уязвимость, релятивность высших ценностей и, соответственно, хрупкость, уязвимость и динамизм, подвижность человеческого в человеке. Бытие человека в качестве человека требует от него постоянных усилий, оно принципиально рискованно и негарантированно. Таким оно и останется.

В заключение отмечу, что у предлагаемого варианта внетеистического мировоззрения нет враждебности по отношению к теизму, у него нет ревности по отношению к нему. Такой внетеизм отчётливо осознаёт наличие колоссальных духовных, культурных, социальных достижений, совершённых на основе теистического мировоззрения. Внетеизм ни в коей мере не отрицает этих достижений. Он их принимает, как принимает он, например, нравственные открытия, совершённые религиозными гениями разных народов. Он видит перед собой множество сложнейших мировоззренческих проблем. Он не претендует на обладание истиной. Он ищет истину.

¹ Эту форму внетеизма я исследую на протяжении уже многих лет. См.: Финогентов В. Н. «…И ропщет мыслящий тростник». О бессмысленности и смысле жизни человека. О временном и вечном в бытии человека. О свободе и несвободе человека Уфа. 2000; Он же: Философия как мировоззрение человека разумного // Судьба философии в современном мире. Уфа. 2003).