ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ Весна 2006 № 2 (39)

НАШИ ПРАВА И СВОБОДЫ

Армейские раскольники Растерянные генералы и протоиерей Димитрий Смирнов в роли суфлёра. Куда они ведут армию и страну? Репортаж с пресс-конференции в пресс-центре «Известий». Портал-Кредо.ру

Александр Твинидзе

ресс-конференция, посвященная перспективам введения в российской армии института военного духовенства, прошла 14 февраля в пресс-центре «Известий». Перед российскими и зарубежными журналистами выступили заместитель начальника Главного управления воспитательной работы Вооружённых сил Российской Федерации (ГУВР) контр-адмирал Юрий Нуждин, старший помощник главного военного прокурора, генерал-майор юстиции Валерий Кондратов и председатель Синодального отдела РПЦ МП по взаимодействию с Вооружёнными силами и правоохранительными учреждениями протоиерей Димитрий Смирнов.

С первых минут бросилось в глаза, что место ранее заявленного для участия в пресс-конференции заместителя председателя Совета муфтиев России (СМР) Мансура Шакирова оставалось пустым, а пришедший на пресс-конференцию руководитель департамента политических и стратегических исследований СМР полковник Сергей Мельков в ответ на приглашение перейти в президиум категорически отказался от такой почести.

	На снимке слева направо: генерал-майор юстиции В. Кондратов, протоиерей о. Д. Смирнов, контр-адмирал Ю. Нуждин (фото из Интернета)

Своё выступление протоиерей Димитрий Смирнов начал с обоснования необходимости учреждения в России института военных священников и представил этот вопрос как якобы необходимое условие членства в Евросоюзе. «Если мы хотим интегрироваться в Европейский союз, – заявил представитель РПЦ МП, – то нам необходимо ввести военное духовенство, которое имеется во многих странах и что уже сделали прибалтийские государства и Армения». О. Димитрий Смирнов подкрепил своё выступление липовыми цифрами, согласно которым за возрождение института капелланов высказались более 60 % россиян. В качестве другого аргумента он сослался на исторический опыт сотрудничества армии и церкви, который, по его мнению, необходимо сегодня взять на вооружение. В этой связи учёный-физик и публицист Гиви Гивишвили (представлявший Российское гуманистическое общество и журнал «Здравый смысл») напомнил протоиерею, а также генерал-майору и контр­адмиралу, что «в Первой мировой войне крепость армейского духа в русской армии поддерживали священники, во Второй мировой войне советская армия обошлась без их помощи. Первую войну Россия с треском проиграла, во второй – СССР победил. Спрашивается, для чего армии духовенство, если выясняется, что богу (если он существует) в высшей степени безразлично – кто кого и за что убивает?» В последовавшем ответе протоиерей о. Смирнов сказал, что «у нас есть сегодняшний опыт, который вам неизвестен, поэтому вы приводите примеры 100- и 60-летней давности». Таким образом, он дезавуировал свой предыдущий тезис об «историческом опыте» армейско-церковного «сожительства». Кроме того, о. Смирнов пояснил, уходя от прямого ответа, что «в тех частях современной российской армии, в которых для повышения дисциплины обращаются за помощью к духовенству, случаев дедовщины стало значительно меньше».

Г. В. Гивишвили продолжил: «Известно и то, что в XX в. самыми боеспособными армиями были советская, германская, северокорейская и китайская. Ни одна из них не связывала себя с институтом духовенства. Следовательно, не существует никакой корреляции между боеспособностью вооруженных сил и присутствием в их рядах священнослужителей. Чем в таком случае объяснить настойчивое стремление нашего духовенства навязать им себя?» В ответ отец Димитрий тонко улыбнулся и ответствовал: «Вы же представляете журнал "Здравый смысл". Поразмыслите – и поймёте, что вопрос этот уже решён». Сказано, что и говорить, убедительно…

Последний вопрос Г. В. Гивишвили был: «В Евангелии сказано: "Не убий". Как же согласовывать этот призыв с напутствием убивать как можно больше, исходящим из уст военного священника?» Тут уже не выдержал представитель Вооружённых сил контр-адмирал Ю. Нуждин, вскричавший: «Убивая врага, я защищаю родину». «Прекрасно, но причём тут бог?» – возразил Гивишвили, но ответа не получил.

Затем последовало выступление контрадмирала Юрия Нуждина. «Пользуясь случаем», он высказал «огромную благодарность священноначалию РПЦ МП, Совету муфтиев России и другим традиционным конфессиям за мотивацию ратного труда, которая является большим подспорьем в воспитательной работе». Корреспондент «Известий» попросил Нуждина конкретизировать, кому именно из Совета муфтиев России (СМР) была высказана «огромная благодарность» и за что? Нафигулле Аширову, который в интервью газете «КоммерсантЪ» 14 февраля сказал, что «армия должна быть вне политики и религиозной конкуренции, а заниматься исключительно защитой Родины. Введение же института капелланов может привести к дезорганизации Вооружённых сил», или другому сопредседателю СМР, Мукаддасу Бибарсову, на сайте которого «появлялись ссылки на "Кавказ-центр" "чеченских сепаратистов"»? Этот вопрос, повторённый дважды, вызвал некоторое смятение у представителя Минобороны – в результате Нуждин был вынужден отделаться общей фразой, что речь идёт о соглашении между Сухопутными войсками и СМР.

	ЗАКОН ГЛАСИТ… Российская Федерация – светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом. Конституция РФ, ст. 14   …Должностные лица органов государственной власти, других государственных органов… а также военнослужащие не вправе использовать своё служебное положение для формирования того или иного отношения к религии. Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях», ст. 4, п. 4

В ходе своего выступления заместитель начальника ГУВР привёл примеры многочисленных договоров, заключённых РПЦ МП с силовыми структурами, а также дал высокую оценку взаимодействию созданного в ГУВРе отдела по работе с общественными и религиозными объединениями с «военным» отделом Московской патриархии, возглавляемым Д. Смирновым. «Каждый военнослужащий должен во внеслужебное время получить все те моменты, которые желает», – сказал Нуждин. Затем он рассказал об активности священников РПЦ МП в армии, приведя в качестве примера два выхода в море епископа Петропавловского и Камчатского Игнатия, который за эти заслуги представлен к ордену Мужества. Среди примеров «конструктивного сотрудничества» были приведены также строительство в Чечне храма РПЦ МП во имя иконы «Благодатное Небо» и пяти полевых часовен, а также чтение курса религиоведения в одном из военных училищ.

Говоря о ближайших планах, Юрий Нуждин поделился с журналистами проектами изучения опыта работы военных капелланов ВС Армении. «Решение о нашей поездке уже принял начальник Генерального штаба ВС РФ Юрий Балуевский», – констатировал Нуждин. Видимо, поездка военных воспитателей многонациональной и поликонфессиональной российской армии за опытом в мононациональную и моноконфессиональную Армению является наилучшим свидетельством высоты полёта стратегической мысли российского Генштаба. Не скукожится ли Россия после этого до величины страны «передового опыта»?

В. Кондратов, сознательно избегая каких-либо подробностей содержания подготовленного в его ведомстве законопроекта, сослался на своего начальника – зам. генерального прокурора – главного военного прокурора Александра Савенкова, который, выступая 6 февраля на заседании Совета Федерации, заявил, что ГВП «будут подготовлены предложения по созданию института военного духовенства». «10 февраля эти предложения были подготовлены, – отметил В. Кондратов, – и направлены в Министерство обороны РФ, Генеральный штаб ВС РФ, Государственную Думу и Совет Федерации». «Этим вопросом заинтересовалась и Московская патриархия», – добавил он.

По заявлению В. Кондратова, «подготовка законопроекта вызвана необходимостью повышения нравственного климата, укрепления воинской дисциплины и для борьбы с так называемой "дедовщиной"». «Мы исходили из имеющегося опыта деятельности РПЦ и других "традиционных" конфессий. В настоящее время наши предложения прорабатываются в соответствующих заинтересованных ведомствах», – закончил своё выступление прокурор. И хотя сам законопроект В. Кондратов отказался показать участникам пресс-конференции, некоторые его детали стали известны в ходе ответов на вопросы журналистов. Например, «по статусу, военных священников предполагается приравнять к военнослужащим по контракту на офицерских и генеральских должностях», причём предполагается, что иметь своих «военных священников сможет только РПЦ и другие традиционные конфессии России». Какие конкретно, прокурор уточнить не смог. Выяснилось также, что законопроект состоит из 12 статей, его преамбула напоминает по своему содержанию ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях», а в одной из статей государство устанавливает «задачи военным священникам». Как отметил прокурор, для введения военного духовенства не потребуется дополнительного финансирования, кроме того, что уже заложено в бюджете». Такая постановка вызвала резкую реплику из зала от доктора физико-математических наук Гиви Гивишвили: «Министерство обороны РФ постоянно жалуется на нехватку финансовых средств, не хватает денег на строительство жилья для военнослужащих, а на церковников деньги находятся. Пир во время чумы!»

Г. Гивишвили

На вопросы журналистов – «Будет ли законопроект открыт для широкой общественности?», а также «Где и каким образом можно с ним ознакомиться?» – Кондратов сказал, что «мы секретов не делаем» и пожал плечами: «Этот вопрос не ко мне».

Общим тезисом всех трёх выступлений были голословные заявления в виде дежурных штампов, что, дескать, где трудится священник – там нет суицидов, крепче моральный дух и воинская дисциплина. Но достаточно провести независимый мониторинг состояния воинской дисциплины в войсках, чтобы убедиться в надуманности этих аргументов. То же Челябинское танковое училище, трагедию в котором (избиение старослужащими рядового Сычёва, повлёкшее тяжкие телесные повреждения) пытаются использовать для введения военного духовенства, «окормлял» православный священник.

Видимо, за этим враньём стоит вполне осознанная установка и чёткая цель: закрепить де-юре то, что уже произошло де-факто, – незаконное внедрение в армию представителей РПЦ МП. О. Смирнов признал: «Мы действуем неофициально, в юридическом поле нас не существует, но пришло время законодательно оформить».

Затем журналистам было предложено задать вопросы. Корреспондент газеты «Известия» попросила уточнить: «Каким образом инициативы по введению военного духовенства одной конфессии согласуются с многоконфессиональным составом России?» Отвечая на вопрос, протоиерей Димитрий Смирнов заявил, что «многоконфессиональность России – миф, многоконфессиональной страной являлся СССР, сейчас же у нас осталось некоторое количество тех людей, корни которых уходят в ислам». Отвечая на вопрос «Благовест-инфо», он уточнил этот тезис конкретными цифрами: в России якобы всего полтора миллиона мусульман. «У многих от ислама остались лишь фамилии», – сказал священник, проиллюстрировав это на примере министра внутренних дел Рашида Нургалиева, который «крещёный татарин».

На вопрос радио «Голос России» «Будет ли в российской армии лама?» Д. Смирнов ответил, что, «в соответствии с зарубежной практикой, один капеллан приходится на 700 – 800 человек личного состава. У нас нет такого количества буддистов, следовательно, и не нужен лама. Но если найдётся один буддист, он может обратиться к православному священнику или мулле, которые смогут обеспечить его религиозную потребность: связать по телефону со своим духовным лицом или снабдить его литературой. Что касается иудеев, то в нашей армии нет ни одного иудея. Уже было обращение нашей синагоги к министру обороны, и он дал благословляющую резолюцию, и ко мне они приходили…»

На вопросы о предполагаемом количестве военных священников и их оплате о. Смирнов ответил, что сейчас в ВС работает 2 тыс. священников, но необходимо иметь не менее 3,5 тыс. священников, которые «должны иметь льготы как военнослужащие по контракту и их труд должен оплачиваться государством». «По какой статье будет оплачиваться труд военного священника, меня не очень волнует, это вопрос к президенту и премьеру», – сказал он.

Вопросы реализации прав верующих других конфессий в армии вызвали реакцию со стороны представителей многих конфессий. Президент Военно-Христианского союза России Олег Аскалёнок поинтересовался у контрадмирала Ю. Нуждина: «Будут ли учитываться или и впредь игнорироваться пожелания протестантов, которых более одного миллиона?» В качестве ответа он услышал, что «церковь [РПЦ МП] занимает конструктивную позицию в интересах межконфессионального диалога». Тем не менее редактор «Военно-христианского вестника» Людмила Качкар попросила не уходить от ответа и назвать конкретные примеры взаимодействия с протестантами. Как и следовало ожидать, никакого ответа не последовало. Юрий Нуждин лишь посоветовал протестантам быть поактивнее, тогда и не будет проблем, а о. Димитрий Смирнов добавил: «В протестанты записывают себя те, кто ими не является». Таким образом, все вопросы военных христиан-протестантов были проигнорированы.

Корреспондент радио «Эхо Москвы»: «Как вы с помощью военного духовенства собираетесь победить "дедовщину"»

Д. Смирнов: «Откуда вам это знать, вы же не священник. У нас сегодня много малограмотных солдат, которые незнакомы с христианскими ценностями. Во всей Европе преподают христианские ценности, а у нас Минобразования об этом не заботится. Дети не знают заповедей Божиих, а солдаты – те же дети, только побольше. Поэтому мы будем их просвещать!» С позицией протоиерея поспешил солидаризироваться Ю. Нуждин и зачитал выступление Генпрокурора Владимира Устинова на XIV Рождественских чтениях о том, что «общество утратило понятие добра и греха».

Оживлённая и острая полемика состоялась между корреспондентом Немецкого телевидения и заместителем начальника ГУВР контр-адмиралом Юрием Нуждиным по вопросу «дедовщины» в армии и путях её преодоления. В частности, корреспондент констатировала, что вчера опять скончался солдат срочной службы.

«Ну что ж, – сказал Нуждин, – а я вчера получил сообщение о том, что вчера скончались по причине суицида два военнослужащих в американской армии и один в немецкой. На американском, английском и французском флоте – те же проблемы, что и у нас, и там неуставные взаимоотношения. Везде служат молодые люди, и проблемы общие».

Корр.: «Вам не кажется, что вы сбрасываете ответственность за "дедовщину" на других? А как вы сами боретесь, я не услышала».

Нуждин: «Так же, как в других армиях. Просто у вас в Германии жареные факты не высвечиваются… Там общество об этом не знает. А у нас ведётся информационная война против своей армии».

Корр.: «Вы считаете, что проблема "дедовщины" – в информационной войне? Может быть, проблема всё же в руководстве, в системе?».

В ответ Нуждин промямлил что-то несуразное, уклонившись в очередной раз от конкретного ответа.

От начала и до конца пресс-конференция была пронизана спекулятивной риторикой абстрактного «зарубежного опыта», «духовности» и борьбы с «дедовщиной», но никто из выступающих не смог дать правовое обоснование предлагаемых инициатив. На вопрос Сергея Мозгового (журналы «Здравый смысл», «Религиоведение»): «Почему вместо того, чтобы пресекать и предупреждать повсеместные нарушения законодательства России, прежде всего федеральных законов «О статусе военнослужащих» и «О свободе совести и о религиозных объединениях», вы сами своими действиями подрываете основы конституционного строя, демонстрируете правовой нигилизм и подталкиваете к противоправным действиям Министерство обороны?» – Валерий Кондратов сначала стушевался, а затем ответил, что «прокуратора действует в рамках закона», а законопроект о военных священниках «базируется на статьях 14 и 28 Конституции России, и никакого противоречия мы не видим».

	С. Мельков

Несколько вопросов задал доктор политических наук полковник Сергей Мельков (Минобороны и Совет муфтиев России). Но сначала он сделал принципиальное замечание научного характера протоиерею Димитрию Смирнову по поводу прозвучавшего из его уст тезиса, что якобы только в трёх армиях мира нет военных священников: «В мире много государств, где нет института военных священников, это во многом касается и исламских стран». «Судя по прозвучавшим здесь со стороны выступающих положительным оценкам взаимодействия армии и церкви, никаких проблем нет, всё замечательно, – сказал С. Мельков. – Какая тогда необходимость продолжать дальше институализировать этот процесс? Зачем священнослужителям стрелять и участвовать в боевых действиях?» Отвечая на эти вопросы, о. Димитрий Смирнов сказал: «В армии всё регламентировано. Поэтому и военное духовенство должно быть узаконено, пока же, как я уже говорил, мы действуем неофициально, в юридическом поле нас нет, нас не существует, мы как призраки, но пришло время зафиксировать». «Что касается желания священников пострелять, так многие из них в прошлом офицеры, и когда они видят пистолет, у них проявляется ностальгия по прошлой службе [на что один из журналистов подал риторическую реплику: «А если у него появится ностальгия по кнопке ракетной пусковой установки или захочется открыть бомболюк?»]. Я и сам люблю пострелять и делаю это довольно хорошо, хотя священникам этого не советую. Есть у нас священнослужители, которые любят прыгать с парашютом, таких всего три, но их не удержишь. Я и сам считаю, что нельзя рисковать священником, их и так мало, но я не удержу». На вопрос С. Мелькова по поводу того, как будут в ВС уживаться два института – воспитательный и военного духовенства, – ведь в своё время после революции и Гражданской войны первый пришёл на смену второму, Ю. Нуждин задумался, дав понять, что на эти вопросы у него и его коллег в Министерстве обороны ответов пока нет. Тем не менее, хотя эта сложная проблема не проработана, предпринимаются конкретные непродуманные шаги.

Несмотря на то, что в ходе пресс-конференции о. Димитрий Смирнов постоянно выполнял роль суфлёра, подсказывая то справа, то слева на ухо оказывавшимся в затруднении генералам свои версии ответов, журналисты так и не смогли получить сколько-нибудь внятной информации по существу задаваемых ими вопросов. Как отметил по окончании пресс-конференции редактор сайта «Разум или вера? Реальность или вымысел?» Александр Крайнев: «Мы не услышали ничего конкретного, и совершенно непонятно, что они хотели сегодня сказать».

Видимо, обществу был брошен пробный шар, чтобы увидеть реакцию и «прокачать» ситуацию. Не знаю, насколько удалось реализовать свой замысел организаторам пресс-конференции, но то, что они продемонстрировали полнейшую некомпетентность, безграмотность, правовой нигилизм, – было видно невооружённым глазом.

В заключение пресс-конференции ни у кого, кроме, может быть, представителей силовых структур, не осталось сомнений в том, как «просвещают» личный состав армии и флота клирики РПЦ МП. Складывается впечатление, что среди военачальников, включая руководство воспитательных структур, не осталось государственно мыслящих генералов и адмиралов, не подверженных сиюминутной процерковной конъюнктуре.

Пресс-конференция наглядно показала, что в силовых ведомствах отсутствует элементарное понимание того, как необходимо строить воспитательную работу в новых условиях и каким образом должно осуществляться взаимодействие Вооружённых сил и религиозных объединений в условиях светского демократического государства.