ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ Осень 2010 № 4 (57)

ПРОТИВ ШАРЛАТАНСТВА

Сергей Мамонтов

Вопросительный знак в заголовке моей статьи не случаен – он, я уверен, отражает не только моё недоумение, но и тревогу многих читателей газет и телезрителей: зачем, с какой целью нам внушают совершенно ненаучные представления о мироздании, основанные на библейских мифах, возникших 4 тыс. лет назад? И, конечно, возникает вопрос – кто эти люди, взявшие на себя труд дискредитации современной науки?

	С. Ю. Вертьянов

В начале XXI века мы явились свидетелями в нашей, считающейся образованной стране, сколь занимательного, столь и позорного явления – широкой пропагандистской кампании, направленной на дискредитацию научного знания. Напомню лишь некоторые события этой кампании. В 2005 г. издательством Троице-Сергиевой лавры выпускается учебник «Общая биология» для 10 – 11 классов средней школы, написанный «на православной основе». Автор его – С. Ю. Вертьянов – оказался человеком, малосведущим в биологии, и использовать его учебник с профессиональной точки зрения невозможно. Но задача у него была другая – доказать несостоятельность дарвинизма и теории эволюции в целом, сформировать у читателей религиозное миропонимание на основе Шестоднева и суждений Св. Отцов. Несмотря на серьёзную и обстоятельную критику в периодической печати («1 сентября», «Биология», 2006, №№ 10, 11 и др. издания), учебник в 2006 г. был издан повторно. В том же 2006 г. в С.-Петербурге затевается судебный процесс от имени школьницы Маши Шрайбер с требованием к Министерству образования представить в школьных программах и учебниках по биологии идеи креационизма и научную теорию развития жизни на Земле и происхождения человека как равноправные. В 2007 г. на рождественских чтениях патриарх Алексий II высказался против, как он выразился, «навязывания» представления о том, что «человек произошёл от обезьяны». В 2008 г. Троице-Сергиева Лавра выпускает компакт-диск того же С. Ю. Вертьянова с рассказом о происхождении жизни на Земле с библейских позиций. Наконец, в 2010 г. на открытии XVIII рождественских чтений патриарх Кирилл поставил вопрос ещё шире: «…Мы имеем дело с попытками идеологизировать школьное образование, под прикрытием борьбы за светский характер школы навязать учащимся материалистическое мировоззрение». По-видимому, по мнению патриарха, в школе должна господствовать одна идеология – православный фундаментализм. Таким образом, Русская православная церковь противопоставляет себя современному научному миропониманию и призывает к этому свою паству. В связи с этим стоит процитировать редакционную статью английского журнала «Nature» (2007, v. 447, p. 753), отражающую мнение мирового научного сообщества: «И тело, и разум человека произошли путём эволюции от более ранних приматов. Способ человеческого мышления свидетельствует о таком происхождении столь же убедительно, как и строение и работа конечностей, иммунной системы или колбочек глаза. Это относится не только к механизму нейронов, но и к различным аспектам нашей морали».

Здесь нельзя не вспомнить, что ещё Чарльз Дарвин предполагал, что «нравственное чувство человека основано на инстинктах, развившихся у наших предков в связи с общественным образом жизни» («Происхождение человека и половой подбор». Изд. 1872 г. русский перевод проф. И. Сеченова). Это суждение подтверждено в наше время научными данными о существовании материальной, нейрологической основы человеческой духовности. Исследования эволюционных психологов показывают, что в значительной степени от генов, а не от воспитания, зависят такие наши качества, как доверчивость, благодарность и другие, столь значимые в человеческом сообществе. Но от воспитания тоже многое зависит.

	Ч. Дарвин

Поскольку изучение естественных наук с неизбежностью приводит к материалистическому мировоззрению, то в словах патриарха мы можем видеть план действий РПЦ по установлению контроля над содержанием школьных программ в нарушение конституционного принципа отделения церкви от государства. Первый шаг сделан – в школах вводится курс «Основы православной культуры». Учебник для 4 – 5 классов написан диаконом Андреем Кураевым. Учебник хороший. Таланты о. Андрея хорошо известны. В нём, правда, нет ничего о православной культуре, т. е. об отражении идей православия в литературе, живописи, скульптуре, музыке, храмовой архитектуре и пр. Возможно, подобные материалы предполагается преподавать в старших классах. Но написан учебник лёгким языком, в нём просто и понятно излагаются основы христианской этики, эпизоды из жизни Иисуса Христа, некоторые обряды и религиозные символы. Всё бы ничего, но автор зачем-то даёт врезку, цитату из Библии: «И сказал Бог: да произведёт земля зверей земных по роду их. И стало так. И сказал Бог: сотворим человека по образу нашему и да владычествуют они над зверями и над всею землею. И создал Господь Бог человека из праха земного и вдунул в лице его дыхание жизни. И сотворил Бог человека по образу своему; мужчину и женщину, сотворил их. И благословил их Бог и сказал им: плодитесь и наполняйте землю и обладайте ею». Дабы не возбуждать двоемыслия в детских головах, г-н Кураев мудро опускает другой способ изготовления женщины – из ребра Адама, описанный во 2-й главе Книги Бытия. Но какое это имеет отношение к православной культуре? Вопрос важнейший, вопрос мировоззренческий. Задача церковных авторов ясна: внушить детям, в том возрасте, в котором они ещё не могут критически оценивать получаемые ими от взрослых сведения, религиозное миропонимание. Мы хорошо знаем впечатлительность детской натуры. Эмоции (и информация), полученные в раннем детстве, остаются в сознании надолго, часто – на всю жизнь.

Александр Марков в обстоятельной сводке «Происхождение и эволюция человека» ¹ на основании исследований по эволюционной психологии пишет: «Сознание малыша настроено на то, чтобы извлекать общую информацию об устройстве мира не столько из наблюдений за этим миром, сколько из общения со взрослыми. Дети с большей готовностью верят тому, что сообщают им взрослые, чем своим собственным глазам. Фактически дети готовы безоговорочно принять любую информацию об устройстве мира, которую им передают взрослые». Вот поэтому-то религиозное воспитание в младшей школе недопустимо. В старшие классы придут дети со сформированным недоверием к естественным наукам, не готовые (не все, конечно, но многие) к анализу и осмыслению научного материала или просто равнодушные к учёбе. Этого ли хочет общество от поколения, вступающего в XXI век?

Позиция РПЦ понятна. Ей хочется доминировать в интеллектуальной жизни общества. Менее понятна позиция некоторых средств массовой информации, которые стремятся посеять хаос в сознании читателей и телезрителей по ключевому вопросу: существует ли научная истина или только набор равноценных мнений разных людей, независимо от степени их компетентности в обсуждаемом вопросе? Особенно ярко это проявилось в год юбилея Чарльза Дарвина, который широко отмечался во всём мире. В нашей стране юбилей великого учёного был ознаменован двумя телевизионными фильмами: «Обвиняется Чарльз Дарвин» и «Страсти по Дарвину» (названия-то какие!). Если первый – просто плохой, то второй – откровенно непристойный. Об этих фильмах много писали, не буду повторяться. Отмечу только, что журналисты, писавшие сценарий, и организаторы телевизионных дискуссий не могли не понимать, что научную теорию компетентно обсуждать могут только специалисты в данной области знания, а не лжеучёные или просто невежды, далёкие от науки. Следовательно, это был заказ, направленный на то, чтобы уставших от неразберихи людей подтолкнуть к самому простому и лёгкому пути – поискать ответы на вопросы в Библии. Что и требовалось опять-таки РПЦ.

Т. Д. Лысенко

Недоверие к науке призван посеять и фильм «Тайна происхождения человека», показанный по каналу ТВЦ 19 марта 2010 г. Элегантный господин сообщает зрителю с экрана кучу всякого вздора – о нахождении отпечатков ног человека в слоях, имеющих возраст и 2,5, и 3 млрд. лет, показывает следы человека рядом с отпечатками лап динозавра («люди и динозавры жили вместе»), показывает, как «рушится» родословное древо человека, и, наконец, приводит, по мнению авторов, «сокрушительный» для теории эволюции аргумент: «Невозможно себе представить, как из клюва птицы образуется челюсть млекопитающих». Тут и не надо ничего себе представлять, поскольку никто из эволюционистов не высказывал и не мог высказать ничего подобного. Млекопитающие в своём эволюционном развитии происходят не от птиц. Но у предков птиц были, конечно, челюсти с хорошо развитыми зубами. Это неопровержимо доказано, в том числе экспериментально. Весь фильм представляет собой смесь совершенно невероятного невежества и необыкновенного самодовольства – с доброй, отеческой улыбкой этот «просветитель» объясняет наивным биологам, как надо понимать естественную историю.

Ещё один способ запутать совершенно ясный и давно решённый вопрос – попытаться реанимировать и объявить истинными псевдонаучные идеи, давно отвергнутые и благополучно забытые в ходе развития биологии. Речь идёт о трудах Т. Д. Лысенко. В «Литературной газете» (№ 13, 2009 г.) была опубликована статья доктора медицины, профессора Михаила Анохина под названием «Академик Лысенко и бедная овечка Долли». Помню, когда я прочитал эту статью, то очень удивился. Удивился не столько её содержанию, сколько тому, что подобная статья могла быть опубликована в такой газете, как «Литературка». Вполне понятно и извинительно, что редакторы газеты, как гуманитарии по наклонностям и пристрастиям, напрочь забыли школьную биологию, но можно ведь было обратиться к научным консультантам – генетикам, специалистам в области биологии развития. На рубеже XX – XXI вв. и в начале XXI в. были сделаны открытия, которые позволили назвать XXI век веком биологии, точно так же как XX век мы называли веком физики. Не хотелось отвечать на очередной приступ псевдонаучного графоманства, но круг читателей «Литературной газеты» широк и вполне могут найтись люди, которые воспримут писания профессора Анохина как новый взгляд на наследование признаков у живых организмов и пересмотр существующих представлений в этой области науки. О «бедной овечке» мы поговорим позже, а пока вернёмся к генетике.

Публикация М. Анохина возвращает нас к дискуссии 30 – 40 годов прошлого столетия. «Законы Грегора Менделя, детализированные Морганом, – пишет автор, – оказались точны лишь для гороха, на котором экспериментировал первооткрыватель этих законов – любознательный богемский монах». «Гороховые законы!» – восклицали искренние, но недостаточно образованные почитатели идей академика Т. Д. Лысенко на августовской сессии ВАСХНИЛ в 1948 г. «Гороховые законы» – читаем мы в скандальной газете «Дуэль» (№ 49, от 4 декабря 2001 г.). Нелепые утверждения, не извинительные, но хотя бы объяснимые для 1948 г., совершенно неприемлемы в наше время и ничего, кроме недоумения, вызвать не могут. Сто лет развития генетики прошли мимо внимания наших авторов (или они не захотели увидеть результатов этого развития). Начнём с утверждения, что «законы Грегора Менделя оказались точны лишь для гороха».

Это – очевидная неправда, призванная ввести читателей в заблуждение. Открытие Менделя, не сразу понятое и оценённое современниками, было повторено (1900 – 1909 гг.) на многих видах растений и животных: львином зеве, дурмане, пшенице, дрозофиле, кукурузе, курах, кроликах, крысах, мышах, морских свинках, серой белке. Впоследствии были изучены сотни видов и прослежены закономерности наследования тысяч признаков. Законы Менделя справедливы для всех организмов, размножающихся половым путём, т. е. носят всеобщий характер. Томас Морган не «детализировал» открытые Менделем на горохе закономерности, поскольку работал с плодовой мушкой дрозофилой. Величайшая заслуга Моргана перед биологией (а теперь, как мы понимаем, и перед медициной) заключается в формулировании и обосновании хромосомной теории наследственности. Согласно этой теории, гены, определяющие развитие тех или иных признаков у растений и животных, локализованы в определённых структурах ядра клетки – хромосомах – в линейном порядке. Томас Морган и его ученики разработали и метод определения местоположения генов в хромосомах и расстояния между ними. Это позволило составить генетические карты. Такие карты составлены для многих видов растений и животных и, разумеется, для человека. Уже в 1994 г. в сводке Мак Кьюсика приведены сведения о 6678 картированных менделирующих (т. е. наследующихся в соответствии с законами Менделя) генов человека. Определено положение в хромосомах генов, определяющих развитие около 1000 заболеваний. На хромосомной теории наследственности Моргана основаны принципы медико-генетического консультирования, о чём просто не может не знать профессор Анохин. Применение молекулярно-генетических методов позволило в наше время составить полные генетические карты для всех хромосом. Добавлю, что изучение строения хромосом позволяет установить причину многих отклонений в развитии, строении и функционировании тела человека (цитогенетический метод). Всем известный пример – болезнь Дауна, обусловленная нарушениями в хромосомном наборе. Поэтому заявлять, что «умерла та генетика, которую с избыточной страстностью критиковал Лысенко» по меньшей мере, безответственно. Генетика не умерла и не «замещается» молекулярной биологией. Утверждать так – либо не понимать сути дела, либо сознательно искажать действительное положение вещей. Генетика развивается, в том числе с использованием методов молекулярной биологии, которые углубляют наше понимание строения и функционирования гена и генома в целом. Совершенно анекдотическое впечатление производят слова автора о том, что американская исследовательница Барбара Мак Клинток «подтвердила теорию Т. Д. Лысенко». Этот пассаж стоит того, чтобы его процитировать: «не только ДНК (дезоксирибонукпеиновая кислота) клеточного ядра ответственна за генетику, но также цитоплазма, внутриклеточная среда, в которой “плавает” ядро (курсив мой – С. М.). Это доказала американка Барбара Мак Клинток, за что ей в 1983 году присудили Нобелевскую премию. Крупнейшее открытие! Объясняет передачу от одних бактерий к другим устойчивости к антибиотикам и многое другое! Однако для российских граждан послевоенного поколения это ещё открытие личного свойства, потому что Мак Клинток подтвердила теорию Т. Д. Лысенко. Ведь «сталинский академик» (или «народный академик» – его так тоже называли) доказывал, что наследственные признаки связаны со всей клеткой в целом, а не только с её ядром, из чего вытекает, что внешняя среда влияет на наследственность. Хотя не он один это утверждал, до него Дарвин, если иметь в виду его теорию пангенезиса, а прежде – Ламарк. Влияние внешних воздействий на наследственность доказывал И. В. Мичурин, и Т. Д. Лысенко его поддержал на основании собственного опыта по “яровизации”: изменению свойств и урожайности растений под влиянием охлаждения». Не будем позволять вполне заслуженным именам влиять на наши суждения о тех именах, которые поставлены рядом с ними. Здесь мы наблюдаем именно преднамеренное полное смешение разновеликих имён. Теория «пангенезиса» Ч. Дарвина была им самим охарактеризована как «умозрительная» и не получила подтверждения в дальнейших научных исследованиях. Теория Ламарка о наследовании приобретённых в процессе жизни полезных для организма приспособлений также не была подтверждена. О Мичурине и говорить нечего – он изучал (и с большим успехом) проявления уже имеющихся наследственных свойств растительных организмов в зависимости от влияния факторов внешней среды.

Д. Н. Прянишников

Что можно сказать по поводу цитаты, приведённой из творения Михаила Анохина? Сказать можно много, но плакать хочется от такого невежества. Что означают слова: «цитоплазма ответственна за генетику»? В данном контексте «цитоплазма» – слишком аморфное понятие. Любая функция обеспечивается совершенно определённой структурой. Какие цитоплазматические структуры, не содержащие ДНК, но обладающие способностью к кодированию наследственной информации и самовоспроизведению, может указать автор? Таких структур нет. Утверждать, что «наследственные признаки связаны со всей клеткой в целом» – это значит возвращаться к метафизическому (т. е. ненаучному) истолкованию явлений природы, оставленному ещё в XIX в. с развитием естественных наук. Конечно, ничего подобного Барбара Мак Клинток не открывала. Она обнаружила существование мобильных генетических элементов, которые, перемещаясь в пределах хромосомы или между хромосомами, способны изменять активность других генов или выключать их. Мобильные генетические элементы у бактерий, обусловливающие, в частности, устойчивость их к антибиотикам (плазмиды и транспозоны) – это фрагменты ДНК. Более чем странно называть их существование подтверждением идей Т. Д. Лысенко. Что касается цитоплазматического окружения – пептидов и ферментов, то некоторые из них участвуют в регуляции активности генов, в особенности в период эмбрионального развития. Но изменять свою структуру и функции под влиянием меняющихся условий внешней среды никак не могут, ибо сами являются продуктами генов. Фантазии Т. Д. Лысенко на тему о том, что «наследственностью обладают не только хромосомы, но живое тело вообще, любая его частичка», сразу же вызвали протест компетентных учёных. Выдающийся физиолог растений и агрохимик академик Дмитрий Николаевич Прянишников в своём обращении в президиум Академии наук СССР по поводу теоретических концепций Лысенко писал: «В книге “Наследственность и её изменчивость” не содержится никаких новых идей, определения поражают бессодержательностью, она полна погрешностей против элементарных понятий естествознания – в ней отрицается закон постоянства вещества, установленный Лавуазье, в ней высказывается утверждение, что не только каждая капелька плазмы (без ядра), но и каждый атом и молекулы сами по себе воспроизводятся». Д. Н. Прянишников делает весьма примечательное заключение: «Так как появление за границей такой книги, как “Наследственность и её изменчивость”, подорвало бы репутацию советской науки, то следует принять меры к тому, чтобы эта книга за границу не попала и чтобы впредь произведения этого автора, претендующие на новаторство в области генетики, проходили бы через компетентную редакционную комиссию».

«Народный академик» придумал несуществующую «мичуринскую генетику», придумал столь же мифический «советский творческий дарвинизм». Это одно показывает квазинаучность мышления Лысенко, ибо изобретать что-либо в науке, прибавляя к её имени политические термины, само по себе является лженаукой. Существуют просто дарвинизм как основополагающая концепция развития органического мира и генетика как наука о закономерностях наследования и проявления признаков у растений и животных в ряду поколений. Попытки Лысенко, критиковавшего Дарвина за его «ошибки», заменить дарвинизм вульгарным ламаркизмом, не были и не могли быть приняты учёными.

Как обстояло дело с практическим применением псевдонаучной концепции Лысенко? М. Анохин пишет о «селекционных успехах» Лысенко и что «академик Н. П. Дубинин в книге “Вечное движение” этот вклад резюмирует словами: “Агротехнические решения Лысенко спасли сельское хозяйство СССР”».

Н. П. Дубинин

Николай Петрович Дубинин ничего подобного не писал и не мог написать. Почитаем академика Дубинина (Дубинин Н. П. Вечное движение. М. 1973): «Практические предложения [Лысенко] терпели крах. На нет сошло применение яровизации, летних посадок картофеля и посевов по стерне. Шумные обещания создать зимостойкую пшеницу для Сибири, которые так торжественно были даны им в 1939 г., оказались пустым звуком» (указ. соч. с. 273). «В вопросах полезащитного лесоразведения начиная с 1951 года возникла острая дискуссия между представителями лесоводческой науки и Т. Д. Лысенко. В. Н. Сукачев (академик В. Н. Сукачев –лесовод, создатель учения о биогеоценозах. – С. М.) и другие настаивали на нормальном расположении сеянцев, чтобы растущие деревья не мешали друг другу. Т. Д. Лысенко к этому времени полностью утвердился в своих странных, ничем не подкреплённых взглядах, что в природе в популяциях диких видов якобы отсутствует борьба особей. Он полностью отвергал дарвиновский принцип внутривидовой борьбы, который Дарвин считал движущей силой эволюции видов. Т. Д. Лысенко заявил, что никакой внутривидовой борьбы не существует… Т. Д. Лысенко энергично и с большой шумихой требовал гнездовых посадок леса и в ряде случаев добился этого» (там же, с. 284). Свой обзор деятельности Т. Д. Лысенко, Н. П. Дубинин заключил такими словами: «…Я документально проанализировал результаты внедрения в практику его предложений за 1932 – 1955 годы. Т. Д. Лысенко обещал: 1) обеспечить переворот в селекции путём создания сортов в 2 – 2,5 года; 2) вызвать коренной подъём в зерновом деле нашей страны путём внедрения озимых культур в районы Сибири и Казахстана и путём создания высокоурожайной ветвистой пшеницы; 3) подвести новую научную базу под степное лесоразведение путём внедрения гнездовых посадок дуба; 4) резко повысить урожайность кукурузы путём внедрения простых межсортовых гибридов. Все эти предложения Т. Д. Лысенко не были научно обоснованы и в практике сельского хозяйства дали отрицательные результаты. Основным в его деятельности наблюдалось постоянное обещание чуда в науке. Однако чуда не происходило» (там же, с. 352). Так что в воспоминаниях Н. П. Дубинина ни о каком «спасении» сельского хозяйства СССР речь не идёт.

Апологеты Лысенко (кстати, среди них нет биологов, а главным образом поэты и литераторы), пытающиеся в наше время возродить миф о его громадном вкладе в теорию биологии и в практику сельского хозяйства (в противовес всячески шельмуемым ими генетикам), пишут о двух его основных достижениях – яровизации пшеницы и посевах зерновых по стерне, якобы принесших большую пользу стране. Сначала о теории. Один из авторов ² пишет буквально следующее: «Дело в том, что генетика говорит о наследовании неких признаков вида, и рассматривает только начальную точку – гены, и конечную – сформировавшиеся признаки. Задолго до появления в 60-х годах самого слова «морфогенез», Т. Д. Лысенко получил основополагающие результаты теории морфогенеза, т. е. процесса формирования, роста клеток. Он включил в само определение генетики понятия роста и развития (т. е. промежуточных звеньев между начальным геном и конечным признаком). Лысенко настаивал на рассмотрении этих процессов в контексте понятия «наследственность» – чего твердолобые ортодоксы от Моргана и Вейсмана не понимали». Заметим – очень даже понимали. Биологов не мог не интересовать (и очень даже интересовал) путь от гена к признаку. Работы в этом направлении начались ещё в 20-е годы XX столетия. В 1932 г. в Нью-Йорке вторым изданием вышел «Курс генетики» Э. Синнота и Л. Денна, включавший специальную главу «Генетика и развитие» (русский перевод книги осуществили С. Гершензон и А. Гайсинович, и она была опубликована издательством Биомедгиз в 1934 г.).

В. Н. Сукачев

По этому учебнику учились наши студенты, о чём с негодованием говорил Т. Д. Лысенко на августовской сессии ВАСХНИЛ 1948 г. Роли генов в эмбриональном развитии посвящена монография Уоддингтона «Организаторы и гены», опубликованная в русском переводе в 1947 г. Исследования в этой фундаментальной и чрезвычайно интересной области биологии продолжаются (см. Рэфф Р., Кофмей Т. Эмбрионы, гены и эволюция. М. 1986). Эти краткие ссылки показывают, что называть Т. Д. Лысенко «отцом теории морфогенеза» нет никаких оснований. Что касается практического значения для сельского хозяйства рекомендаций Т. Д. Лысенко, отметим следующее. Явление яровизации (влияние охлаждения на рост, развитие и сроки цветения растений) открыл не Т. Д. Лысенко. Оно было известно ботаникам и растениеводам ещё в XIX в. и тщательно изучены немецкими учёными Г. Гаснером и Г. Клебсом в начале XX в. Яровизация – полезный инструмент в селекции растений. Она широко применяется для получения дополнительных поколений растений в зимний период (в теплицах, фитотронах, климатических камерах), для регуляции длительности вегетационного периода и обеспечения цветения растений в нужный период с целью их скрещивания. Яровизация сокращает период развития и созревания растения. Но этот метод оказался непригодным для практического земледелия. Представим себе процедуру подготовки семян к посеву. Зерно ссыпается в большие кучи, обильно поливается водой. Во избежание перегрева намоченного зерна его приходится вручную неоднократно перелопачивать, что требует больших дополнительных затрат труда. При перелопачивании и посеве с помощью сеялок многие проростки обламывались. Во избежание изреженности посевов Т. Д. Лысенко рекомендовал удвоить норму высева, что в условиях дефицита семенного материала в 30-е годы было нереальным делом. По данным самого Лысенко прибавка урожая яровых сортов пшеницы резко колебалась в разных хозяйствах – от 0 до 1,2 ц/га. Однако даже такая скромная прибавка урожая оказалась мифом. В 1930-е годы академик П. Н. Константинов исследовал на 54 сортоучастках 35 сортов пшеницы. Средняя прибавка урожая составила 0,04 ц/га, что в 20 раз меньше той цифры, о которой сообщал Лысенко. На протяжении нескольких лет Константинов наблюдал то повышение, то понижение урожайности. В среднем за пять лет яровизация прибавки не дала. Озимые злаки вообще не давали прибавки урожая при их яровизации.

Столь же плачевными оказались результаты активно рекламируемых Т. Д. Лысенко в 1940-е годы посевов озимых культур по стерне, без предварительной обработки почвы. Сам по себе такой агротехнический приём может быть вполне эффективным для задержания снега и защиты посевов от морозов. Но при одном обязательном условии – применении больших количеств гербицидов. В противном случае поля зарастают сорняками. В то время гербицидов не было. Результат агротехники «по Лысенко» охарактеризовал директор Главного ботанического сада Академии наук академик Н. В. Цицин в письме Сталину в феврале 1948 г.: «Урожай по стерне был очень низким, в ряде случаев посевы полностью погибали, и на них родился один бурьян. Поля были засорены бурьяном».

Теоретические взгляды Т. Д. Лысенко в том же 1948 г. на конференции в МГУ подверг разгромной критике наш выдающийся биолог-эволюционист академик И. И. Шмальгаузен. Спустя много лет, подробно анализируя деятельность Т. Д. Лысенко, известные наши биологи акад. В. Струнников и А. Шамин, обращаясь к широкой биологической аудитории, писали: «Огромный урон был нанесён сельскому хозяйству и сельскохозяйственной науке. Из-под сельскохозяйственной практики была выбита научная основа» (Биология в школе, 1989, № 2, № 3). Казалось бы, поставлена точка на истории нашей биологической науки во времена сталинизма. Так что не следовало бы М. Анохину кивать на «физиков-атомщиков», которые, не будучи биологами, якобы «задавали тон» в организации «травли» Лысенко. Какой у них мог быть мотив? Физики-атомщики (и А. Д. Сахаров в их числе) действительно критически относились к Лысенко и не пропускали в Академию его учеников, доказывавших в своих «трудах», что пеночка порождает кукушку, овёс – овсюг, подсолнечник – заразиху и тому подобный вздор. И мотив у них был один – они умели отличать науку от псевдонауки.

Впрочем, М. Анохин даёт своё, очень забавное объяснение неприятию биологами и физиками идей и практических рекомендаций «сталинского академика». Оказывается, все критики Лысенко – учёные, заметим, работавшие на мировом уровне и во многом опередившие своё время, – это «совки». Жаль, конечно, что М. Анохин не даёт определение этому понятию. Со стороны профессора пренебрежение дефинициями непростительно. Но мысль ясна. «Совки» (пишет он) населяют «эту страну» уже тысячу лет. «Совки» против науки. «Совки» везде. «Совки в революционные эпохи всегда на коне», пишет М. Анохин ³. Они осудили на смерть Лавуазье! Анохин умалчивает о том, что Лавуазье осудили не за занятия наукой, а за то, что он был крупным откупщиком. Как известно, откупщики и католическое духовенство были самыми ненавидимыми слоями тогдашнего французского общества. Конечно, полуграмотным судьям революционных трибуналов не было никакого дела до теории флогистона. Их интересовал общественный статус подсудимого. Как это ни ужасно, так случилось. Но как всё просто у Анохина – набежали «совки» и Французская революция свершилась! Социально-экономические и политические причины революций во внимание просто не принимаются. Следуя логике М. Анохина, «совком» надо признать и Кромвеля, приказавшего отрубить голову английскому королю, и отцов-основателей США – они ведь взбунтовались против законного монарха – британского короля! Мне представляется, что говорить о таких трагических и кровавых событиях в жизни народов, как революции в игривом, ёрническом тоне, как это позволяет себе автор статьи, совершенно неуместно.

Профессор Анохин в своей короткой статье коснулся мимоходом многих вопросов, бросая фразы, которые застревают в памяти читателя, но которые ничем не обоснованы. «Эксперты считают вклад Т. Д. Лысенко в науку, и тем более в практику, большим, чем, например, И. П. Павлова». Какие это эксперты так считают? Можно ли узнать их имена? «Его (И. П. Павлова – С. М.), возможно, отравили». Доказательства? Никаких. Между тем И. П. Павлов умер от воспаления легких на 87-м году жизни. До наступления эры антибиотиков смертность от пневмонии достигала 40 % и кончина человека в преклонном возрасте от этого заболевания была почти неизбежной.

Тягостно читать безответственные пассажи профессора М. Анохина. Тягостно видеть поток дезинформации и невежества, льющийся со страниц газет и экранов телевизоров и направленный на снижение авторитета науки и научного знания. Более чем странно наблюдать председателя Государственной думы Б. В. Грызлова в роли обличителя мракобесия, угнездившегося якобы в стенах Российской Академии наук.

Надо что-то делать. Но что? Александр Марков в своей статье «Антидарвинизм как симптом интеллектуальной деградации» (В защиту науки, № 6) предлагает Академии наук вкупе со всем российским научным сообществом активнее заниматься массовым просвещением. Это хорошо и правильно, но как это сделать? У «Литературной газеты», взявшей на себя неблагодарную миссию пропаганды идей и «достижений» Т. Д. Лысенко, тираж – более 100 тыс. экземпляров. У телевидения – многомиллионная аудитория. Напротив, у научных и научно-популярных изданий тиражи составляют от силы 1,5 – 3 тыс. экз. Журнал «Природа», ранее один из самых читаемых журналов, не дотягивает до 1 тыс. экз. Список можно продолжить. Нужны организационные меры и финансовые средства. К их числу можно отнести следующие.

1. Комиссии РАН по борьбе с лженаукой (возможно, комиссии по учебникам) войти в Комитет Госдумы по образованию и в Министерство образования и науки с предложением, чтобы любые издательства, в том числе принадлежащие религиозным организациям, выпускающие учебную литературу по естественнонаучным и обществоведческим дисциплинам, имели для этого лицензию Министерства образования, а сами учебники должны проходить экспертизу в учреждениях РАН и РАО с целью определения их соответствия современному научному уровню.

2. Согласовать с руководством государственных телеканалов вопрос об обязательном привлечении научных консультантов при работе над научно-популярными фильмами.

3. В условиях массированной пропаганды в СМИ и на телевидении псевдонаучных, религиозных, оккультных и т. п. представлений об окружающем нас мире для школьных учителей необходимо готовить и рассылать методические материалы для проведения разъяснительной работы с учащимся о вреде и научной несостоятельности лженаучных телепрограмм и телефильмов. Такую роль могут служить статьи, публикуемые в Бюллетене РАН «В защиту науки» (начиная с первого номера), журналы «Природа», «Наука и жизнь», «Здравый смысл». Министерству образования следует обеспечить бесплатное распространение этих изданий во всех школах страны, а Комитету по образованию Государственной Думы обеспечить целевое финансирование издания этих журналов за счёт средств федерального бюджета.

¹ http://www.evolbiol.ru/markov_anthropogenes.htm

² http://nikitin.wm.ru/almanath/HTML/Nikaruk/Nikar_lysenko.htm

³ Насколько известно, слово «совок» возникло в прибалтийских республиках: Эстонии, Латвии и Литве, когда после их оккупации советскими войсками местные жители стали называть мигрантов из России «совками», т. е. сов[етскими] ок[купантами]. Так что слово это родилось в середине прошлого века. – Примеч. ред.