ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ • Июль – сентябрь 2011 № 3 (60)

ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО

ДРАМА И МУЖЕСТВО ДРАМА И МУЖЕСТВО ПРАВОЗАЩИТЫ ПРАВОЗАЩИТЫ Валерий Кувакин

Эma статья была написана лет 6 или 8 тому назад. Она – результат моих наблюдений за тем, как изменялось правозащитное движение в России во времена правления Путина, результат моего участия в Гражданских конгрессах. Сегодня многое изменилось. Государство практически «огосударствило» организации гражданского общества (хотя они, спонтанно рождаясь, выползают из под тяжёлого чиновничьего зада коррумпированного Аппарата). Жизнь идёт вперед, и её не загнать ни в какие кремлёвские технологии. Особенно креативно и спонтанно пространство Интернета. Есть ряд таких оригинальных акций россиян (например, «синие ведёрки»), когда власть оказывается беспомощной. Основания для оптимизма есть, но силы зла многолики, и они проникают всюду, даже в среду гражданского общества. Об этом мои размышления. Раньше я колебался обнародовать их, чтобы не огорчать наших «соседей» по социальной работе, но теперь решил это сделать, тем более что текст каким-то образом уже попал в Интернет (см., например, http://ikd.ru/node/24).

***

Правозащитное движение, как и любая другая форма жизни гражданского общества, подвержено как развитию, прогрессу, так и болезням, различного рода испытаниям.

О нездоровых явлениях в нём изнутри говорят мало и неохотно. Причин тому, в том числе и уважительных, достаточно. Однако вести разговор о трудностях гражданского, в том числе и правозащитного, движения нужно, потому что это – способ его самоочищения и обновления.

Всякий, кто вовлечён в работу НПО рано или поздно начинает замечать, что в этой области бытуют примерно те же недуги, что и вне её. Пожалуй, самый очевидный – политический искус, когда лидеры той или иной организации или движения «скурвливаются», становясь жертвами собственных политических и властолюбивых амбиций. Это – болезнь всех лет переходного периода России. Особенно яркими были падения некоторых диссидентов, когда они во времена Ельцина, войдя во власть, совершенно переменились, превратившись из демократов и правозащитников, в таких же «совков», как и их коллеги, скажем, по Думе или какому-нибудь властному учреждению.

Другая болезнь – искус богатством или его возможностью. Конечно, само по себе благосостояние, даже высокое и быстро достигнутое, – заведомо не предосудительно. Но «ряд товарищей» из бывших диссидентов, попав в категорию состоятельных граждан, так переменились лицом, что совершенно невозможно представить их как людей, когда-то обладавших мужеством думать и действовать не так, как предписывали «партия и правительство».

Третьим искусом новейшей истории НПО стали гранты и всякого рода пожертвования, т. е. всё то, что входит в сферу «фандрайзинга» и составляет материальную базу организаций гражданского общества. Наступил период испытания правозащитного движения изнутри теми материальными средствами, о которых едва ли думали деятели того преследуемого диссидентства, которое родилось за несколько десятилетий до развала советской империи. Речь, конечно, не идёт о разворовывании каких-то фантастических сумм. Здесь не рождаются миллионеры. Чаще всего болезнь выражается в форме бюрократизации или формализации деятельности НПО, когда они бездарно и бюрократически «отрабатывают» гранты, собравшись тесной и негромко чавкающей кучкой у не такого уж большого финансового корыта и всячески стараясь не подпустить «чужаков» из того гражданского общества, которому они уже не служат, а просто «работают» на него как обычные чиновники.

Все эти вещи легко объяснить хотя бы тем, что все мы, независимо от чего бы то ни было, в значительной степени одинаковы в том смысле, что замешаны на тотальном по своему влиянию и силе «реальном социализме», в котором родились и выросли. Только очень и очень немногие могли быть, были и остались сегодня исключениями. Но, думаю, из ныне живущих исключений редко кто обладает заметным авторитетом и влиянием даже в соответствующей нише гражданского общества. А некоторые просто отошли в сторону, не приняв новых, «рыночных»условий работы НПО.

Но объяснить – не значит ни простить, ни осудить. Важнее осмыслить, прояснить трудности и негативные стороны жизни НПО, чтобы определить пути и методы оздоровления их деятельности, особенно правозащитной. Так же важно найти способы избегать тенденции разделять институты гражданского общества на лидирующие и рядовые, на «приближённые» и «удалённые», на важные и несущественные. Конкуренция между НПО неизбежна, но она должна быть цивилизованной, потому что если и здесь будет пахнуть гнилью, то где же тогда искать честности, социальной ответственности и демократизма?

Неизбежны в этой среде различного рода динамики и реструктуризации. В частности, возникновение «политического крыла» у того или иного гражданского движения, достигшего достаточной массовости и общественного влияния. Но это «крыло» не должно превращать содержание движения в свой придаток, выхолащивая тем суть института гражданского общества. Боюсь, что это происходит с правозащитным движением, превращающимся в отстойник политических процессов в России.

Гражданское общество нуждается в самооценке. В спокойном, самокритичном и конструктивном обсуждении своих внутренних проблем. Пока что все попытки общего разговора заканчивались бездарными тусовками прежде всего потому, что организовывались с целью «поиметь» его организации властью и/или кучкой наиболее «успешных» или «приближенных» НПО. На языке современной политологии это называется легитимацией. (Необходимость отработать грант и «поставить галочку» отступала здесь на второй план.)

Отсутствие демократически сформировавшегося единого координационного и экспертно-консультативного органа в этой области всякий раз приводило к тому, что гражданские форумы и конгрессы собирали много случайных людей, в том числе и мелких чиновников из многих городов и весей России, приезжавших в Москву и Петербург явно по разнарядке вышестоящих администраций.

Ярмарочный, пропагандистский, суетливый и крайне неэффективный характер гражданских форумов можно оценивать по-разному. Можно списать их недостатки на «трудности роста» гражданского общества. Но главное всё же в том же низком качестве «человеческого материала», на котором все мы замешаны.

Как выползать из этой ситуации, как «выдавливать из себя раба»? – так можно сформулировать эту проблему. Один из способов сделать это, так же древен, как и человеческая культура. Всем нам без исключения необходимо постоянно напоминать себе о жизненной – личной и социальной – значимости интеллектуальной и моральной честности. Всем нам нужно напоминать себе о том, что наши моральные и гражданские обязательства перед собой и себе подобными – это последний рубеж нашего человеческого существования. Когда рушатся эти духовные основания личности и общества нас уже ничего не может спасти – ни величина территории или «стабилизационного фонда», ни джакузи, ни люди в камуфляжной форме, ни «вертикаль», ни «нефтедолларовые» дожди. Тогда наступает крах цивилизации, а на её кровавых обломках возникают новые культуры.

Психология и реальности рынка делают условия существования НПО крайне сложными, конкурентными, заведомо компромиссными, «не чистыми», не идеальными и чаще всего далеко не возвышенными. Но мы не можем отбросить на задний план ценностную базу гражданского общества и его институтов. Без идеализма, чистоты помыслов, бескорыстия, разумной жертвенности и стоицизма, без понимания жизненной важности демократии, свободы и уважения к человеческому достоинству гражданского общества не бывает и быть не может. Без этого не бывает и его организаций и движений.