ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ • Специальный выпуск 2012 № 2 (63)

Журнал в журнале. ГУМАНИСТИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ № 2, 2012

	Валерий Кувакин

Гуманизм не трагичен. Он оптимистичен и жизнерадостен. Потому что он опирается на то, что есть в человеке и в мире, а не на сверхъестественное и не на ужас от его отсутствия. Только потеряв веру в Бога, но не потеряв тоску по его миру, можно стать трагическим гуманистом, психологически застрявшим между естественным и сверхъестественным, между временем и вечностью. Такой гуманизм отравляет радости жизни, превращая её в безумную лихорадку: «используй каждое мгновение твоей жизни, ведь завтра ты умрёшь!».

И тогда нам грозит пир во время чумы, а не пир во времени жизни.

Настоящий, последовательный гуманизм оптимистичен. Попробую показать это.

Мир пребывает. И с ним человек. Они пребывают в пространстве и времени, в бесконечной череде событий, фактов, свершений и не свершений. И как бы ни переплеталось во всём этом чёрное и белое, мир – светел, просторен, устремлён в будущее, он – живой. Он и человек развиваются, творят и творятся.

И в этом всё дело.

И потому гуманизм прав, говоря: прогресс, улучшение условий человеческого существования есть и они неотменяемы. Прогресс этот всесторонен и является частью вселенского космоэволюционного процесса. Для человека это прежде всего прогресс социально-политический: демократия становится реальностью для всё большего числа стран. Это прогресс экономический: всё меньше людей в мире голодают, улучшаются условия труда и качество жизни, социальные обязательства бизнеса и государства растут. Это прогресс правовой и нравственный: во всё большем числе стран права человека признаются и защищаются, а человеческие отношения всё больше регулируются моральными нормами, толерантностью и эмпатией. Особенно заметен прогресс информационный и научный: мы вступили в эпоху коммуникационных революций и беспрецедентно бурного развития фундаментальных и прикладных наук, высоких технологий, обеспечивающих столь же беспрецедентный рост потребления, увеличение длительности жизни и повышение её комфортности на повседневном уровне.

Было бы наивно думать, что прогресс безоблачен. С каждым новым открытием, новым улучшением качества жизни возникают и новые проблемы, вызовы и необходимость их достойной встречи и преодоления. Но я говорю сейчас об общей тенденции, о результирующей этого сложного переплетения позитивного и негативного в жизни мира и человека. А она, эта результирующая с несомненной очевидностью говорит: прогресс есть. Его нельзя не видеть. Его нужно поддерживать и защищать от безволия и пессимизма, расслабленности и безразличия, нигилизма и кликушества людей, не умеющих ценить жизнь и рассматривающих её сквозь смертность и вожделенное бессмертие в загробном мире.

Я ценю жизнь. Я счастлив, что я умею её ценить. И я ценю те мгновения, когда я нахожу в себе минуту времени и место в сознании и чувствах высоко ценить жизнь и её радости, восхищаться их бесконечным спектром и разнообразием.

***

И вот когда тебе хорошо, и ты исполнен радости и бодрости, к тебе приходит чувство благодарности.

И его хочется выразить.

Но… кому?

Да, конечно же, многим близким, живым и мёртвым, зелени вокруг, букашкам и цветам, камням и небу, людям…

Но и этого мало.

И потому я говорю: слава тебе – мир во всей твоей полноте и возможностях!

Слава тебе – действительность!

Слава – всему и вся!

Слава тому, что есть!

Тому, чего или кого уже или ещё нет!

Тому, что неизвестно!

Тому, что ни то, что есть, и не то, чего нет!

Тому, что и есть, и нет неизвестно как!

Слава и мне, славящему всё и вся!

Это всё моё и это всё то, во что я укоренён во всей своей плоти, в своих заботах, потребностях и мыслях – по самое горло.

А то, что выше – моя голова, моё сознание, мой внутренний мир, моё Я – не вмещается ни во что и ни в ничто, и ни в неизвестность. Оно, моё Я, высунувшись из мира грандиозных и величественных действительностей, обозревает его извне и изнутри в радости и благодарности.

Да будет так всегда и везде и даже там, неизвестно где, и тогда, неизвестно когда!

***

Чудеса, радости, волнующие тайны, полнота и изобильность мира и величие человека – вокруг нас. Всегда и везде. Их нужно видеть. Их нужно учиться видеть. И это несложно.

Вот я подхожу к тебе и спрашиваю:

– Как твоё имя?

– Мгновенье.

– А фамилия?

– Вечность.

– Так как же тебя звать?

– Мгновенье бесконечности…

Человек обманул вечность, ускользнул от неё и… обрёл своё собственное время – время человеческого существования.

– Ты знаешь, сколько тебе лет?

– Знаю.

– А ты знаешь, сколько лет тебя не было на планете Земля и вообще в этом мире?

– Не знаю.

– А мне кажется, я знаю: тебя не было здесь целую вечность. Представь себе: у тебя за спиною ЦЕЛАЯ ВЕЧНОСТЬ, хотя и неизвестно был ли ты там или не был, точнее – ты был в неизвестности, имя которой Вечность. Ты – неизвествовал.

Но, будучи во Вселенной, ты уже хорошо понимаешь, что тебя не было здесь целую вечность. Есть от чего задуматься… и, пожалуй, как-то зауважать себя. Ведь за тобой – вечность. Я, ты, каждый из нас несёт за плечами целую вечность того времени, когда ни меня, ни тебя, ни кого-либо из нас ещё не было. У каждого из нас за спиною – вечность.

– А сколько тебе ещё быть здесь, на планете Земля, в Солнечной системе, в галактике, имя которой «Млечный Путь»? Как долго ты собираешься быть в этом мире?

– Я живу так, как если бы моё время было вечным. Только в какие-то мгновения моя жизнь омрачается пониманием того, что я смертен. И тогда она огранивается чёрными алмазами смерти, делающими мою жизнь и время моего существования ещё более ценными, точнее бесценными. Но в такие мгновения я чувствую, что я не знаю, как долго мне быть в этом мире. Время моего существования, моё время становится неизвестностью и снова ускользает от окаменелости абсолюта вечности.

– Я мыслю так же. И это замечательно – жизнь с отрытой датой. Но что потом?

– Люди предполагают разные варианты, которых, впрочем не так уж и много: разрушение, превращение или растворение в ничто, нирване или в Боге; путешествие в рай на вечные времена; путешествие в ад то ли на вечные времена, то ли до времени сошествия в него Бога и спасение всех и вся; уход в неизвестность (с бесконечным числом вариантов и возможностей). Можно предположить и что-то другое…

Но в тех перспективах, где тебе предлагают вечность у Бога или в Боге, гнездится такой трагизм, по сравнению с которым ужас смерти кажется ничтожным. Представь себе – ты вечен и у тебя всё вечно и всё без конца повторяется – без конца, без конца… Ты вечно вращаешься в этом вечном возвращении к одному и тому же, вечно и бесконечное число раз повторяющемуся. Сверхсмертная скука и скорбь. Сверхсмертное отчаяние. Никаких возможностей. Вечность и бесконечность поделённые на вечность и бесконечность равны сверхтрагическому нулю, т. е. они лишаются смысла так же, как деление нуля на нуль.

Никакой надежды. Ни на что. Даже на смерть. Мёртвый и холодный абсолютизм. Бездвижность при иллюзии движения. Неизменность при иллюзии изменений. Бесконечная смертная тоска при вечной жизни. Смерть, встроенная в жизнь и делающая человека «живым трупом». Смерти нет. Живи вечно! Тебе некуда деваться. Ты обречён на вечную жизнь. И нет никому дела до тебя как личности, до твоей свободы, реально информированного согласия, до твоих возможностей и рисков, твоих побед и преодолений, до той новизны и непредсказуемости, которыми так беспредельно богата жизнь.

– Жажда бессмертия, хотя и ослепляет, но и заставляет нас быть чрезвычайно плодовитыми на изобретение возможных исходов. Я знаю, что ты предпочитаешь свой вариант: «Человек не рождается и не умирает. Он приходит из неизвестности и в неизвестность уходит».

– Да, это мой «вариант». Но я оставляю за собой право на его пересмотр или даже отказ от него. Нужно всегда быть готовым к «перерождению» своего убеждения на основе собственного опыта и понимания (это может случиться даже помимо нашей воли), так же как и к внезапному изменению мира вокруг нас (это тем более может случиться помимо нашей воли).

Пугливому сознанию здесь мерещится предательство, подлость и «беспринципность», потеря почвы и провал. А свободному и доброму сознанию во времени человеческого существования открывается полёт и простор для творчества новых ценностей, расширения горизонта и возможностей. Да, человек имеет право не только менять свои убеждения и внутренние вселенные, но и творить новые, чтобы быть ещё мудрее, ещё добрее, ещё креативнее, ещё сильнее и свободнее. И это возможно только там, точнее здесь, на Земле, в мире, где ты рождён свободным и имеешь право быть свободным, где ты можешь творить, в том числе и себя. Где ты – великий ресурс творческих возможностей. И где ни изначально, ни в конечном счёте над тобой не стоит ничто и никто, кому ты должен поклоняться и вымаливать чужую, заёмную, неизвестную тебе вечность как своё собственное распятие.

***

Когда-то я написал такие строки:
Долго живу?
Не знаю.
Мало живу?
Не знаю.
Но как удивительно время.
И как интересно жить!

***

Мы, и это не нужно доказывать, приходим в мир, возникаем в нём. И мы уходим из мира, исчезаем из него.

Что бы это значило?

…Почему не отступает от меня эта картинка, которая внезапно возникла в моём воображении, как только я поставил последнюю точку в своей книге «Твой рай и ад»?..

…Как если бы ты посетил этот мир потому, что прежде оказался в странном «парке аттракционов». Да, был и есть этот «аттракцион», и на нём написано слово «мир». Какое-то существо (пенсионер, видимо) сидит у входа и отрывает корешки билетов у чрезвычайно редких посетителей этого аттракциона, потому что «за» миром, «вне», «до» и «после» него – бессчётное число существ, которые не посетили и не посетят этот аттракцион, который называется «МИР» ¹. Но как бы то ни было в этом, насквозь пронизанном всевероятностью и всевозможностью «парке чудес, культуры и отдыха» бессчётные миллиарды посетителей. И ты там. И ты как посетитель парка ничем не отличаешься от других. Но, чтобы оказаться здесь, ты купил билетик, пенсионер оторвал корешок, и ты… родился! Ты вошёл в этот мир, мир законов, которые ты можешь познавать и управлять ими, мир чудес, жизни и смерти. И ты получил время своего собственного существования, которое, как говорит Шестов, есть перпендикуляр по отношению к всеобщей линии времени ².

…Как если бы только тебе как одному из бесконечного числа живых существ неизвестного здесь «внемирного», «предмирного» и «постмирного» мира, в этом мире оказавшемуся, выпал шанс быть заброшенным на другой край Вселенной и посмотреть, как там (т. е. здесь, в этом «аттракционе») живётся, как там (т. е. здесь, в этом «аттракционе») будет житься тебе. На деле этот, скорее всего, единственный шанс – подобен броску, прорыву и выбросу из неизвестности в бытие. И всё в этом нашем мире, порой кажущемся обыденным, упёртым и упорствующим, массивном и однообразном, глухом и безответном, буквально всё – и этот выброс, и ты, и мир, и всё малое и большое в нём, всё – уникально, по-своему прекрасно и драматично. И всё – это реализация дерзновенной свободы, невозможного и невероятного, какая-то естественная до рези в глазах явленная тебе тайна жизни, существования. И, если присмотреться, – здесь же, в это тотальное существование вплетаются действительности небытия и неизвестности, делая мир ещё более удивительным, буквально захватывающим воображение.

Здесь возникает и завершается непредсказуемая парабола твоей жизни. Она полна вызовов и возможностей, приключений, прорывов, поражений и преодолений, труда и творчества. Ты – есть. Так пусть же жизнь – этот невероятный и неповторимый шанс, – будет использован тобой наилучшим, разумным и благотворным образом, чтобы, прощаясь с этим миром, ты мог бы сказать: да, я делал и сделал свою жизнь как возможность – богатой и прекрасной действительностью, я не упустил свой шанс, я мог быть человеком, и я стал им, я исполнил себя, я восполнил мир, я сделал его лучше. Да, я не идеален. Я делал ошибки и терпел поражения. Но я жил, и я делал добро, я работал и помогал другим. Я думал и мечтал, я любил и действовал вместе со всеми. Я – жил как человек и хотел быть человеком. Я ухожу, с чувством достоинства и справедливости, уступая на пиру жизни место другим, которые будут делать мир ещё лучше, а себя – счастливее.

***

Да, хорошо, что есть я.

Хорошо, что есть другие.

Хорошо, что есть человечество.

Хорошо, что есть человечность, помогающая нам жить достойной жизнью.

Хорошо, что есть гуманизм, помогающий нашей человечности обрести разум и проективную мощь, гуманизм, становящийся вдохновляющей программой свободной и творческой жизни каждого из нас, оптимистической программой жизни и созидания всего человечества.

¹ Возможен и другой вариант: у входа в «аттракцион» МИР толпится огромное число желающих войти в него. Но только ничтожная часть из них получает входной билет. Несметное число сперматозоидов и яйцеклеток пропадает зря! И сколько не родившихся людей заведомо лишаются возможности сотворить себе подобных!

² «Может быть и даже вероятнее всего, и есть развитие, но направление этого развития есть линия перпендикулярная к линии времени. Основанием же перпендикуляра может быть любая человеческая личность» (Шестов Л. Начала и концы. СПб, 1908. – С. 127.).