ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ • Осень – зима 2012 № 3 (64) – № 4 (65)

ПУБЛИЦИСТИКА, ПОЭЗИЯ, ЛИТЕРАТУРА

Алексей Карелин

Одна история

Это случилось в некотором городе на любой улице тридцатого февраля будущего года.

Степан Павлович спешил на работу. Настроение – гадкое, а тут ещё опаздываешь. Ночью снег подтаял, утром ударил мороз. Приходилось идти короткими шажками. Вдобавок к гололёдице дико ревел ветер. Покрасневшие ладони не показывались из карманов пальто, тем труднее было сохранять равновесие на особо скользких участках. Шляпу Степан Павлович надвинул на самые глаза, поэтому не заметил встречного пешехода вовремя.

– Извините, – прозвучало рядом. Степан Павлович вздрогнул, остановился. Перед ним стоял парень лет двадцати пяти, круглолицый, с весёлыми маленькими глазами.

– Здравствуйте, у вас есть минутка? – спросил он.

Ни минутки, ни пол минутки, ни даже секунды Степан Павлович не имел: вот-вот начнётся лекция у программистов, его лекция.

– Вообще-то я…

Но парень слушать не стал, перебил:

– Видите ли, я в сложной ситуации. Вечером автобус, я в N-ске живу, а денег на билет не хватает. Вот, хожу – стреляю. Могли бы вы помочь? Хоть чем-нибудь: полтинник, сотка? Не хватает трёх сотен, но сколько сможете. Мне уже легче будет собрать.

Степан Павлович растерялся. Парень выглядел добрым и общительным, порядочно одет, но…

– Дайте мне свой номер телефона, – сбил с мысли парень. – Как приеду в N-ск, положу вам на счёт. Мне на самом деле нужны деньги.

– Да, но у меня нет таких денег.

– Сколько можете. Пожалуйста. Вы ведь видите: я нормальный, не алкаш какой-нибудь. Здесь учусь, в университете.

– Да? – обрадовался Степан Павлович. – Я тоже. В смысле преподаю. Физику. Вы на каком курсе?

– Четвёртом.

– Увы, физику там уже не изучают.

– Я дам вам свой телефон, если не верите. Как приеду, верну долг. Если забуду, напомните. Но я не забуду.

Степан Павлович, будучи человеком интеллигентным, не мог просто отшить парня. Отдавать же деньги не хотелось, терзали сомнения. Что-то настораживало, но собеседник постоянно тараторил, мешал думать.

– Я только к мужчине подходил, – продолжал щебетать парень. – Может, видели? Машина здесь стояла. Обругал меня. Не очень отзывчивые у нас люди. Я всё понимаю. Незнакомый человек… Но что делать? На вокзале ночевать?

Степан Павлович замялся. Надо было выбираться из неловкого положения, но как сложно сказать «нет». Вдруг человеку и вправду нужна помощь? Что он подумает о Степане Павловиче? Жлоб, негодяй, параноик…

Лекция, скоро лекция.

Степан Павлович завертел головой, словно ожидал совета от прохожих. Решать надо немедля. Сколько времени? Осталось пять минут!

– Возможно, вы спешите? Вам туда? Пойдёмте. Меня Игорь, кстати, зовут.

Пожали руки, двинулись вперёд. Парень доверительно, как другу, начал описывать казус: как случилось, что он оказался без денег. Степан Павлович слушал внимательно, его натура не могла иначе, даже если опасалась подвоха и спешила на работу. Вместе посмеялись над глупой развязкой. Да, бывает же.

Вот и университет.

Парень взглянул на Степана Павловича с такой надеждой!

– Ладно, – не выдержал Степан Павлович. – Давайте свой номер. Вот сотня.

– Спасибо! Есть ещё добрые люди. Вы не представляете, как я вам благодарен. Вы просто представить себе не можете…

Степан Павлович закивал, натужно улыбаясь. Душа рвалась отобрать сотню, пока не поздно. Разболелась голова.

– Извините, меня ждут. У меня лекция…

– Да-да, идите. Не смею больше вас задерживать. Спасибо вам огромное.

– И всё-таки телефончик, пожалуйста.

– Да, конечно, записывайте.

Степан Павлович внёс контакт в адресную книгу и нажал на «вызов». Действительно, в кармане парня заиграла мелодия – не обманул.

– Запишите и вы мой, – уже веселее сказал Степан Павлович. – Что, высветился?

– Ага.

– Ну, всё, удачи вам.

– И вам. Спасибо ещё раз.

Распрощались. Слава Богу!

Степан Павлович поднялся по ступеням ко входу, оглянулся. Какое же всё вокруг серое, блёклое. Даже небо. Тревога вернулась. Догнать, вернуть, отнять! Ветер зло рванул пальто. Степан Павлович поёжился, нырнул в тепло.

Всю лекцию Степан Павлович был рассеянным. Беспокоил вопрос: правильно ли поступил, не обманулся ли? Разве до Смоленска такой дорогой билет? Разве можно так потерять деньги? Больно киношная история.

Вечером, дома, Степан Павлович чуть ли не каждый час проверял баланс на телефонном счету. Деньги не приходили. Степан Павлович впал в уныние. Если поначалу он мерил спальню шагами, то к полуночи напало оцепенение, полное бессилие.

Степан Павлович лёг на диван. Что делать, что делать? Есть же его номер! А вдруг молодой человек ещё не доехал до Смоленска? Ведь он не сказал, во сколько автобус. Идея!

Степан Павлович позвонил в справочную автовокзала. Там ему сказали время отбытия интересующего рейса, время прибытия на конечный пункт и стоимость билета. Онемевшими губами Степан Павлович прошептал «спасибо», повесил трубку и уставился в потолок.

Автобус должен был прибыть в Смоленск около часа назад. Но был ли в нём молодой человек? Билет стоил чуть меньше двухсот рублей, тогда как парень говорил, что ему не хватает трёхсот.

Нет, нет. Он не врал. Просто, наверное, поехал поездом. Вот там, да, несомненно, билет стоит больше тысячи. Но почему деньги не пришли ещё на телефон? Поезд быстрее автобуса. Позвонить молодому человеку? И что сказать: почему вы не вернули долг? Это некрасиво, грубо. Вдруг молодой человек устал с дороги и решил рассчитаться завтра? А если он потерял номер телефона Степана Павловича? Бывает же такое, что контакт пропадает. Или не бывает…

Степан Павлович схватил мобильный. Пусть молодой человек думает, что хочет. Что Степан Павлович – скряга, трясётся за каждую копейку. Пусть! Пусть обижается, но Степан Павлович должен знать, не забыли ли о нём. Нет, он боится не за деньги, а за… честь, если можно так выразиться. Его беспокоило, обманули или нет, он – дурак или добрый человек, мир совсем уж плох или ещё можно кому-то доверять?

«Абонент временно не доступен». Неужели у парня телефон разрядился? Или всё-таки обвёл вокруг пальца? Час ночи…

Возникло острое желание с кем-нибудь поговорить, обсудить создавшееся положение.

– Алё, сын?

– Пап, время видел? Что стряслось?

Разбудил. Степан Павлович пристыженно втянул голову в плечи. Из-за какой-то мелочи нарушил отдых сына. Может, не говорить ничего? Извиниться и всё? Так всё равно уже поднял. А без этого разговора Степан Павлович глаз не сомкнёт.

– Лёш, прости старика. Нужен твой совет.

Алексей выслушал молча. Степан Павлович даже испугался: не уснул ли.

– Алло, ты меня слышишь?

– Да, да, продолжай, – устало ответил Алексей.

Ему завтра рано вставать, работа тяжёлая, но он не возмущается. Понимает, что нужен. Или просто не хочет обидеть старика?

Как только Степан Павлович закончил рассказ, Алексей вздохнул и сказал:

– Ну, пап, ты даёшь. Развели тебя, как мальчика. Парень этот ещё в центре города промышлял. Полиция стала гонять, вот он и перебрался в другой район. Ты бы подумал: как он, не местный, ехал на сессию и не позаботился о том, чтобы вернуться домой. Говоришь, праздновали сдачу экзаменов? Да брось. Неужели он такой дурак все деньги растратить. А билет? Зачем ему на поезде ехать, если на автобусе гораздо меньше платить, а у него критическая ситуация. Ты слишком доверчив, па. Мир не такой, каким был в твоей молодости. Пора бы уже понять.

С каждым словом Степан Павлович словно терял в росте. Попытался оправдаться:

– Он дал свой номер телефона…

– Который, небось, уже заблокировал. Или вытащил симку до следующей афёры. Хорошо, что хоть мало дал. Сотня – это не деньги. Не расстраивайся. Впрок будешь умнее.

На это Степану Павловичу сказать было нечего. Он поблагодарил сына, ещё раз извинился за беспокойство и пожелал хороших снов, которые сам этой ночью увидеть уже не надеялся.

На следующий день Степан Павлович на работу не вышел. Заболел. Болезнь была больше душевной нежели физической. Степан Павлович не поднимался с постели. В голове крутились одни и те же мысли.

Как же так? Как можно? Играть на лучших качествах людей ради наживы? Как грязно, подло! Врал и не краснел. К нему по-доброму, со всей душой… Как это низко! Чёрт с ними – деньгами. Сотня, как сказал сын, нынче не деньги. Но что делает этот молодой человек? О какой любви к ближнему после этого может думать жертва обмана? Мир жесток, а мошенники ожесточают его ещё больше. Парень так искусно играл… Но теперь Степан Павлович не даст себя обмануть, это было в последний раз. Чужие проблемы – это проблемы чужие. Сегодня одним самаритянином стало меньше.

Как ни было тяжко, Степан Павлович пережил оскорбление, скорее даже разочарование в людях, а в некотором роде – предательство. Спустя несколько дней он и думать забыл о мошеннике. Пока не встретил ещё одного.

Женщина бальзаковского возраста с робким трепетом в карих глазах. Растрёпанные чёрные волосы оплетает паутина серебристых седин. Блёклая дешёвая одежда накинута второпях.

Женщина протянула дрожащие руки к Степану Павловичу и взмолила:

– Простите, пожалуйста. Помогите маленькой дочурке. Моя девочка тяжело больна, требуется десять тысяч долларов на операцию. Её могут сделать только в Москве

Степан Павлович ощутил, как волна гнева поднимается с пят к горлу, готовится выплеснуться. Лицо покраснело, щека дёрнулась, губы искривились в ухмылке.

– Как же так? – спросил Степан Павлович с наигранной озабоченностью. – Десять тысяч? Невообразимая сумма! И лечат только в Москве.

Степан Павлович покачал головой и продолжил:

– А что не в Израиле? Там, знаете ли, специалисты получше.

Женщина смутилась, не могла понять: то ли над ней глумятся, то ли ей сочувствуют.

– Там платить ещё больше, – произнесла она тихо и опустила взгляд.

– А! Что же вы? Народ у нас глупый, собрали бы. Я вот вам сейчас сто тысяч подарю, в полиции ещё больше отпишут.

– Я… я, пожалуй, пойду.

Женщина прижала руки к груди, поворотилась боком, будто боялась, что Степан Павлович схватит её и наденет наручники.

– А? Идите, идите, – разрешил Степан Павлович, помахивая ладонью. – И скажите «спасибо», что я сегодня добрый.

Женщина сорвалась с места. Степан Павлович, довольный собой, со злорадством наблюдал, как мошенница то и дело оглядывалась. Боялась погони.

– Теперь ваш брат меня не проведёт, – певуче промолвил Степан Павлович и погрозил беглянке пальцем.

Ночь. Даже месяц не освещает холодные улицы города. Дороги пусты. Тишина.

По тротуару чуть ли не бежит одинокая тень. От размашистых шагов волнуется юбка. Тень забежала в подворотню, скрылась в одном из подъездов. Прокралась по тёмной узкой лестнице на второй этаж, зазвенела ключами и юркнула в квартиру. Щёлкнула выключателем. Мягкий свет озарил бедно обставленную прихожую и взволнованное лицо женщины. Она торопливо раздевалась, устремляясь взглядом в дальнюю комнату.

На цыпочках женщина прошла в детскую. У стены, в постели едва слышно сопела девочка семи лет. Щёки пылали жаром, взмокшие волосы спутались. На прикроватной тумбе горела настольная лампа, но её свет нисколько не мешал сну девочки, так она устала. Борьба с болезнью съедала много сил, и тело девочки истончалось, как снежный покров под весенним солнцем.

Женщина села на стул рядом с кроватью, осторожно дотронулась до лба девочки – как раскалённый уголь. Поправила одеяло и задержала взгляд на родном, больше жизни любимом лице. Реснички девочки беспокойно подрагивали, пухлые губки высохли, чуть приоткрылись, словно прося воды.

Женщина достала из складок платья тряпицу, размотала на коленях, развернула худую стопку денег веером и пересчитала с монетами. Лицо скомкалось, глаза заблестели. Плечи содрогнулись, мать резко припала к коленям и, захлёбываясь, зарыдала. Тихо, чтобы не разбудить дочь.

01.12.2011

Потеряли

Будильник… Утро…

Жанна широко зевнула. Муж уехал на работу, так что можно не сковывать себя в движениях: потянуться, раскинуться во всю ширь кровати.

Ну, всё, в бой.

Жанна побрела в ванную. Шум воды, частые всплески. Бодрая и посвежевшая, Жанна заметалась по дому.

Приготовить завтрак для дочери. Перекусить самой. Привести себя в порядок. Не забыть зайти на почту – оплатить коммунальные. Оля любит сухой омлет. Кофе с молоком, три ложки сахара. Включить «Утро России»: надо знать, что творится в мире. Половина седьмого. Пора будить Олю.

Жанна прокралась в детскую. Олечка спала, приоткрыв ротик. Лицо чистое, как роса, гладкое, как атлас. А вот у Жанны уже появились мимические морщинки… Даже чуть завидно. И какой сон безмятежный. Ни бытовые проблемы, ни думы о завтрашнем дне не отягощают его. Невольно захотелось самой стать маленькой девочкой.

Жанна смахнула наваждение и ласково позвала:

– Оля. Оля, проснись.

Дочь лишь простонала. Жанна легонько потрусила за плечо.

– Оля, вставай, опоздаем.

Девочка приподнялась, часто заморгала и удивлённо уставилась на мать.

– Уже? – разочаровалась Оля.

– Давай, давай. Завтрак уже на столе.

Жанна чмокнула дочь в лобик и улыбнулась. Ребёнок должен вставать с хорошим настроением, иначе весь день не заладится.

Жанна помогла дочери одеться и отправила на кухню. Пока девочка завтракала, Жанна сменила ночную сорочку на деловой костюм.

– Спасибо! – крикнула Оля, проглотив последний кусочек бутерброда.

– Поела? Не забудь почистить зубки.

Когда Оля покончила с утренним туалетом, Жанна усадила её перед зеркалом. Такие роскошные густые волосы, как у Оли, следовало беречь и расчёсывать каждый день. Жанна не могла на них насмотреться и всегда нахваливала. Тогда у Оли на пухлых щёчках проступали ямочки, а по прихожей разлетался звонкий смех.

– Сиди смирно, егоза. Вот, молодец, – приговаривала Жанна и посматривала на настенные часы.

В полвосьмого мать и дочь вышли из квартиры. Зазвенели ключи, застучали каблуки.

– Осторожно, не упади, – пыталась унять ребёнка Жанна.

Лестница – не место для резвости и баловства. Чуть оступился, и можешь стать калекой или вовсе отойти к праотцам. Особенно когда подъезд не освещается.

В потёмках Жанна нащупала кнопку домофона. Дверь запищала, отворилась.

– Давай руку. Оля, не балуйся.

Во дворе царили серые сумерки, но Жанна успела вовремя заметить то ли алкаша, то ли бомжа. Он спал между стеной и автомобилем одного из жильцов. Жанна ахнула, резко дёрнула дочь к себе, ускорила шаг.

– Мама, мама, там кто-то спит, – рвалась девочка назад.

– Совсем совесть потеряли! – резко вырвалось у Жанны.

Лоб прорезала черта, глаза ожесточились.

– Запомни, Оля, никогда, слышишь, никогда, не заговаривай с пьяными людьми.

– С кем?

Оля перестала сопротивляться и приготовилась слушать.

– Это такие люди, которые пьют всякую гадость, теряют контроль над собой и становятся опасными для себя и окружающих.

– А как можно быть опасным самому себе? – Оля округлила глаза.

– Можно. Если не понимаешь, что творишь. Запомни: пьяных обходить стороной.

– Ладно, мамочка. А почему мы бежим?

Девочка и в самом деле не успевала переставлять ножки, так быстро шла Жанна.

– Извини, доченька, – спохватилась Жанна и замедлила темп.

Только Жанна начала оттаивать, как на автобусной остановке жизнь подкинула новый повод для раздражения.

– Молодой человек, могли бы вы не курить. Тут ребёнок, – попросила Жанна вихрастого парня класса, может, девятого-десятого.

– И что? – искренне удивился тот. – Курю я, а не она.

– А вы на уроках не спите. Своим дымом вы травите нас больше, чем себя.

– Оё-ёй. А вы что, на мышах опыты ставили?

– Ты как разговариваешь со старшими? Чему вас в школе учат?

– Ну всё, понеслась… – сказал парень обречённо. – Бросаю, бросаю. Вот, видите. Хоп.

Парень притоптал окурок и состроил гримасу, мол, какие претензии.

– Спасибо. Того гляди из вас и человек выйдет.

Гордо вскинув голову, Жанна потащила Олю в подошедший автобус.

– Мама, а почему ты накричала на мальчика?

– И на тебя накричу да ещё и отшлёпаю, если начнёшь курить.

– Курить?

– Курильщики – это такие безвольные люди, которые боятся быть личностью. Ты хочешь быть яркой звёздочкой или потухшей?

Девочка улыбнулась и ответила:

– Яркой. Они красивые.

– Запомни: яркой звёздочке незачем маскироваться под окружающих, оттого светить ярче она не станет.

В детском саду Жанна сказала ещё несколько напутственных слов, попросила воспитательницу следить за Олечкой. Словом, никак не хотела расставаться.

– Не беспокойтесь, всё будет хорошо. Как обычно, – с натянутой улыбкой заверяла нянечка.

– Мам, ты на работу не опаздываешь?

Только тут Жанна опомнилась, чмокнула дочь в щёчку, ещё раз попросила няню не давать Олю в обиду и помчалась к остановке.

Работала Жанна в районной больнице терапевтом. Недостатка в пациентах не было никогда, потому домой Жанна возвращалась выжатой, как лимон. Немалочисленные больные старались попасть на приём к хорошему доктору, и очередь у кабинета Жанны всегда превосходила очередь напротив, ко второму терапевту – Долговой.

Уже с раннего утра Жанну ждали человек пятнадцать. Пожилые и не очень женщины сидели на приставленных к стене стульях и тихо обсуждали болячки да семейные неурядицы. Появление Жанны вызвало оживление. Большинство пациентов пришли далеко не в первый раз и отлично знали доктора.

– Доброе утро, Жанночка.

– Утро доброе, Жанна Владимировна!

– Какая вы сегодня красивая.

– Здравствуйте!

– Ой, спасительница пришла!

Жанна со всеми приветливо поздоровалась, скрылась за дверью. Через пять минут выглянула и с оптимистичной ноткой спросила:

– Кто первый?

Из очереди к Долговой посмотрели с завистью. Их доктор хоть и пришёл раньше, но принимать не торопился. Пока выпьет чаю, обсудит с подругой свежие новости…

Первой пациенткой Жанны оказалась восьмидесятилетняя пенсионерка с бронхитом. Пожилые Жанну любили. Кто ещё выслушает так внимательно выжившую из ума бабку?

– И что же вы так запустили? – заключила Жанна, прослушав лёгкие больной. – Такая крепкая женщина, а врачей боитесь.

– Да ноги уже не те, милая, – оправдывалась старушка. – Лишний раз стараюсь не бить.

– Со здоровьем не шутят. Медосмотр лишним не бывает.

– Ну, не ругайся, не ругайся. Что мне тут осталось? Днём раньше, днём позже.

– А вот и буду. Вы думаете, старая? Нет, сегодня в «Утро России» показывали деда. Сто двенадцать лет! Так что жить вам ещё и жить. Если не будете забывать следить за здоровьем.

Рабочий день начался. Один пациент сменял другого и, казалось, нет им конца.

– Ой, бабушка, давайте помогу раздеться.

– Спасибо, внученька.

– Ну, дышите.

– …Нет, нет, это сыну не давайте. Кто вам посоветовал? Это сильное лекарство. Угробите иммунитет. У вас всего лишь трахеи воспалены, даже вглубь, до бронхов не дошло. Вот, наше. И действенное, и дешёвое.

– …Вы ведь не больны.

– Понимаете, вчера-позавчера провалялся с высокой температурой. Под сорок. Отравился, наверное.

– Но теперь-то вы здоровы.

– Да, но на работе без справки не поверят, что болел…

– Ну, ладно, уговорили.

– Спасибо большое, здоровья вам на век.

Голоса смешались и превратились в жужжание внутри головы. Тело одолела ломота, но Жанна не сдавалась. Лишь в кабинет ступала нога пациента, усталость сходила с лица, и посетителя встречала добродушная улыбка.

На обеде Жанна немного передохнула, напиталась новыми силами. Как не хотелось возвращаться на рабочее место, но людям нужна её помощь. Встретили Жанну радостно, даже подкололи:

– Минута в минуту. За углом поджидали?

Из очереди напротив вздохнули, кто-то посмотрел на часы, заворчали. Их доктор с обеда ещё не пришёл.

Жанна уселась в кресло, собралась и крикнула:

– Заходите!

Потянулась новая вереница лиц. Жалобы, страдания, переживания – море негатива. Если каждому сопереживать, спиться недолго. Быть может, потому большинство коллег Жанны напоминали бездушные механизмы?

Наконец, рабочий день закончился. Жанна вышла в коридор – никого. Только у кабинета напротив устало накидывают верхнюю одежду старушка с женщиной.

– Весь день гуляла, а как уходить, так первая ускользнула, – возмущалась женщина.

Старушка только охнула. Морщинистое лицо съёжилось ещё больше от какой-то внутренней боли.

– А вы-то как, завтра приедете, Марь Иванна?

– Ох, не знаю, голубушка, если ноги доведут.

Жанна помассировала виски, в которые гулко стучалась кровь, и вежливо окликнула пенсионерку:

– Бабушка, давайте я вас приму. Потом вы, женщина.

Пришлось несколько задержаться. Зато в груди теплилось благородное чувство выполненного долга.

Жанна быстро переоделась, закрыла кабинет, сбежала на первый этаж, выскочила на улицу и шумно вдохнула свежий воздух. Полные лёгкие. Птичка вырвалась из клетки.

В автобусе, благо, пришлось стоять: все места заняли студенты, – не то б уснула и проехала детский сад.

Олечку вернули живую и невредимую. Жанна поблагодарила нянечку и пошла с дочерью к остановке. Оля весело тараторила, описывала события прошедшего дня. Жанна старалась слушать и улыбаться, порой задавала вопросы, на самом же деле более всего хотелось тишины и покоя.

Хорошо, до дома ехать не так далеко. Там полчасика отдохнуть, и за плиту – готовить ужин. Ага, ещё на почту зайти. Позвонить маме. Хлеб, наверное, надо купить…

– Мам, ты меня слушаешь? – спросила Оля, дёргая за руку.

– Что? Да, доченька.

До дома доехали без происшествий, а вот во дворе ждал сюрприз. У подъезда стояла машина «скорой помощи»…

С высоты энного этажа человек уже не кажется венцом природы, тем более её хозяином. Начинаешь понимать и Бога. Какое ему дело до мелюзги?

– Антон, ты где витаешь?

– Я тут, Борис Николаевич, я тут.

– Ты – отличный сотрудник, Антон, надежда нашей компании, но уж больно много куришь.

Антон искоса взглянул на шефа. Лысый пузан в очках хочет прочесть лекцию о здоровом образе жизни? Чья бы корова мычала. Седалище в кресло едва помещается.

– Пойми меня правильно, Антон. Я забочусь о тебе. Подумай, сколько денег ты бы сэкономил, если бы не тратил их на сигареты.

– Вы платите мне достаточно, чтобы я мог не экономить.

– Брось хотя бы кофе. Посадишь ведь сердце.

– Ну уж нет. Кофе – не водка. Почему бы и не пить. Оно бодрит. Вы же хотите, чтобы я успел подготовить презентацию?

– Я смотрю далеко вперёд. И вижу тебя в будущем неврастеником.

– Уж спасибо, Борис Николаевич.

Неврастеником… Почему-то вспомнился утренний разговор. Чёрт, да если бы не сигареты, Антон уже был бы неврастеником. Соизволька оставаться всегда на высоте. Менеджеров – орава. Каждый жаждет заслужить внимание шефа, спихнуть Антона с пьедестала.

Антон выпустил струю дыма, посмотрел мечтательно на звёзды. Когда-то он хотел стать космонавтом…

Пальцы обожгло. Антон зашипел, уронив окурок. Тлеющий огрызок ударился о край балкона, совершил несколько пируэтов и слился с темнотой внизу.

Антон оглянулся. Из глубины комнаты манила синева. Ноутбук исчерпал время автономной работы, пришлось переместиться из спальни в гостиную. Там розетка была рядом с диваном.

«Работать, работать и ещё раз работать, – подумал Антон. – Так завещал великий Сталин». Презентация должна быть не просто готова к утру. Шеф надеется, что она поразит инвесторов. Настолько, что затмит все успехи конкурентов.

– С этим справишься только ты, – сказал несколькими днями ранее шеф. – Только ты умеешь договариваться. Ты – чистый креатив. Не подведи.

Да, конечно, Антон – волшебник. Впервой что ли исполнять обязанности мага? Ха.

Антон подошёл к ноутбуку. Хмыкнул. Развалился на диване и уставился в дисплей. Так Антон сидел несколько минут. Вдруг подскочил и углубился в работу.

Вынырнул из компьютера только через два часа. Как полагается, всплывшему, глубоко вздохнул. Веки смыкались, а в голове шумело – признак того, что пора вызывать подкрепление.

Вскоре гостиную наполнил аромат кофе. Вместе с кружкой Антон вышел на балкон, закурил. Звуки ночного города, ласкающий прохладный ветерок действовали, как медитация.

В голове прояснилось, сон чуть отступил. Антон стрельнул «бычком», вернулся в гостиную, выпил ещё кружку кофе и продолжил работать.

Кофе. Сигареты. Ноутбук. Вот друзья Антона на эту ночь. Как переменная в зацикленной программе, Антон совершал одни и те же действия. Без конца. Нижние веки будто кто-то стягивал в гармошку. В глазах резало и сушило. В груди возмущённо бухало. Но… Кофе, сигареты, ноутбук.

За окном посветлело. Блеклый цвет тлена сменило алое торжество. Антон равнодушно посмотрел на балкон, на часы, на дисплей. Отхлебнул кофе. Стряхнул с сигареты пепел в крышку от майонеза. Несколько ударов по клавишам, щелчков мышью и готово. Он это сделал!

Оставалось заправиться под завязку кофе или энергетиком, чтобы не посрамиться перед инвесторами. Сейчас Антон вести увлекательную беседу способен не был.

Последняя сигарета… Надо будет остановиться у киосков, купить пачку.

Пропустив пару тяг, Антон взял из холодильника банку энергетика и осушил наполовину.

Душ, привёл себя в порядок, собрал вещи, переоделся, поглядел в зеркало – красавец! Ноутбук, портфель, пожелать себе удачи. С Богом!

Антон запер квартиру, сбежал во двор. Выключил сигнализацию – машина в ответ выкрикнула приветствие. Бросил вещи на заднее сиденье, хлопнул дверкой.

Куда летит? Аж пот выступил. Притормозить. Ничего не забыл? Переходник! Как же он презентацию собрался показывать?

Вихрем взлетел на пятый этаж, поморщился от укола в сердце. Забежал в гостиную, схватил usb-переходник, на миг остановился. Навалилась слабость, на секунду в глазах потемнело. Ох уж эти бессонные ночи! Антон решил, что следует перестраховаться, и допил энергетик.

Выскочил на лестничную площадку, чуть не забыл запереть квартиру. Выбежал во двор, схватился за дверцу машины и… согнулся. Сердце стучало басом, пыталось вырваться из тисков. Иглы одна за другой впивались в мятежника. Антон стиснул зубы и завалился наземь. Сердце поначалу боролось, но со временем силы иссякали.

– Мама, мама, там кто-то спит.

– Совсем совесть потеряли!

Сердце продолжало биться ещё два часа.

10.02.2012
batpro@mail.ru