Г. В. Гивишвили. ГУМАНИЗМ И ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО

Глава I. КАК МЫ ДУМАЕМ И ЧУВСТВУЕМ ПООДИНОЧКЕ

§ 3. Рыцарский щит как визитная карточка

▪ Конкретное и абстрактное мышление.
▪ Роль символики в развитии языка и письменности.

Непосвященному может показаться, что каждый средневековый рыцарь был волен украшать свои доспехи, гербы, знамена по своему разумению, кому как заблагорассудится. На самом деле вся рыцарская атрибутика представляла собой строго определенное сочетание особых фигур и символических изображений, раскрашенных в строго определенные цвета. Потому что эта символика выражала собой принадлежность к тому или иному знатному роду, и покушение на нее было равносильно покушению на честь рода. Чтобы ни у кого не возникало подобное искушение, существовала целая коллегия опытных специалистов – герольдов. Им поручалось устанавливать правила пользования отличительными знаками рыцарства и предотвращать их незаконное присвоение. Без их экспертизы ни один рыцарь не допускался к участию в турнире. От них-то и произошло слово «геральдика» – свод правил употребления символов, относящихся к рыцарству. (Позже под геральдикой стали понимать составление, истолкование и изучение гербов).

Так что символика являлась для рыцарства своего рода языком общения. Но изобрели ее вовсе не рыцари, ибо она появилась не в средние века, а в пору человеческого младенчества. Дело в том, что история мышления довольно своеобразна. Сначала оно было предельно конкретным и предметным. Гениальный живописец из пещеры Альтамира, который жил примерно 15 тыс. лет назад, вполне мог бы поспорить с Уолтом Диснеем по части точности изображения бизонов, кабанов и лошадей не только в покое, но и в движении. И не он один. Его современники – обитатели пещер юга Франции и севера Испании также обладали недюжинными талантами.

Но при этом можно не сомневаться – заданный им вопрос: «Cколько будет, если к двум прибавить два?» – непременно поставил бы их в тупик. Другое дело, ежели бы их спросить: «Когда к двум оленям подойдут еще два оленя, сколько их станет всего?» В этом случае они, не мешкая, дали бы верный ответ. А абстрагироваться от конкретных предметов – это увольте, это было выше их разумения. И лишь со временем человек овладел навыками мысленного выделения в вещах, предметах и явлениях наиболее важных и отличительных черт и особенностей, с одной стороны, и отсеивания всего частного в них – с другой.

Правда, тут он часто «перегибал палку» – так отсеивал, что геометрические знаки и символы порой совершенно вытесняли у него изображения живых фигур. Сходная история произошла в древнем Египте. Только что изобретенная египтянами письменность представляла собой резьбу по камню, выполняемую с фотографической точностью. Первые писцы отличались поразительной наблюдательностью. Воспроизводимые ими предметы были абсолютно узнаваемыми. А люди и животные прямо-таки оживали под их резцом: в передаче поз и движений людей и животных они достигли замечательного мастерства. Однако не прошло и нескольких тысячелетий, как высокое искусство иероглифа вытеснила простая демотическая (символическая) письменность.

В Месопотамии переход к символической письменности произошел еще быстрее – в виде клинописи. А следы древних культовых, солярных (солнечных) и лунных символов археологи обнаруживают чуть ли не по всему свету. Оно и понятно. В конце концов, что есть слово, как не абстракция, звуковой аналог вещи, предмета, явления и даже действия?

Вот так, приучаясь абстрагироваться (отвлекаться) от конкретных вещей, наш мозг привыкал обобщать принимаемую информацию. А, освоив это действие, стал затем пробовать свои силы в индукции и дедукции. С их помощью в нем формировались отвлеченные и обобщенные (общие) образы, представления и понятия. Например, представление о душе и понятие о смерти.

Темы для обсуждения

1. Каковы функции абстрактного мышления?

2. Как менялось соотношение конкретного и абстрактного мышления с течением времени?