Г. В. Гивишвили. ГУМАНИЗМ И ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО

Глава III. ГУМАНИЗМ КАК СТИЛЬ МЫШЛЕНИЯ

§ 13. Золотое правило гуманизма

▪ Смысл золотого правила.
▪ Отличие гуманистического мировоззрения от религиозного.
▪ Как гуманизм проявляется в общественных отношениях.

Золотое правило гуманизма гласит: не делай другим того, чего не хочешь, чтобы делали тебе.

Оно было выведено более двух с половиной тысячелетий назад тремя древнегреческими мудрецами. Клеобул: «Что ненавидишь, не желай другому». Питтак: «Что возмущает тебя в ближнем, того не делай сам». А Фалес на вопрос: «Как прожить самую лучшую и праведную жизнь?», ответил: «Не делай того, что порицаешь в других». Древнеиндийский учитель законов Хилел советовал: «Не делай никому того, чего не хочешь, чтобы было сделано тебе». О том же говорил Конфуций. И в Евангелии от Матфея сказано: «И так во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними». В Новое время английский философ Т. Гоббс утверждал, что золотое правило – это «закон объемлющий все прочие законы». А его соотечественник и современник Д. Локк был убежден в том, что золотое правило – «самое непоколебимое нравственное правило и основа всякой общественной добродетели».

Итак, как видим, ключевая идея гуманизма была «изобретена» в незапамятные времена и независимо друг от друга греческими, индийскими, китайскими и еврейскими мыслителями. Но тогда спрашивается: почему она оказала такое различное влияние на судьбы греческой, индийской, китайской и европейской цивилизаций? Почему в 99 случаев из 100 прогресс связан с наследием западных, а не восточных цивилизаций? Ведь такие явления культуры, как наука и инженерия, классическое искусство и спорт, демократия, рыночная экономика и понятия о правах человека родились именно в античной среде, а не где-либо еще. Может быть потому, что золотое правило гуманизма – это пустой лозунг, не имеющий никакой реальной силы? Нет, поскольку мы живем и поступаем так, как думаем. Любое успешное действие начинается с работы мысли. Ошибочное представление рано или поздно, но непременно завершается неудачей дела, а вовсе бездумное предприятие – крахом.

Когда мы взрослеем, и нам приходится делать выбор жизненного пути, то в первую очередь от нашей головы зависит, что нас ожидает в будущем. Конечно, свою роль играют и обстоятельства, и наш индивидуальный характер, данный нам от рождения. И судьба может либо подыгрывать, либо ставить нам подножки. Но, в конечном счете, решающее слово остается за нашей головой. Так, к примеру, если в нас не развилось чувство собственного достоинства, мы рискуем всю жизнь терпеть унижения. Если же нам ведомо чувство самоуважения, мы никому не будем позволять помыкать нами.

Все нормальные родители желают добра своим отпрыскам. Но есть два способа воспитания. Условно их можно назвать опекунским и доверительным. В первом случае дело может доходить до вырождения безграничной родительской любови в тиранию. Это тот случай, когда недрёманное родительское око денно и нощно контролирует малейшее движение тела, духа и мысли обожаемого чада. И когда карающая десница нависает над последним, требуя, с одной стороны, ходить по струнке, а с другой – не нарушать…, не проявлять…, не ступать… и так далее. И все это – для его же блага и «из лучших побуждений».

Да вот беда – повзрослев под таким прессингом, человек становится нравственно неполноценным. Хитрость заменяет ему инициативу, лицемерие и ханжество – откровенность, а покорность и исполнительность – чувство долга. Он лишен упорства и воли, но легко поддается страстям, как былинка, ветром колеблемая. Ему не ведома добросовестность, зато хватает изворотливости. Честность для него помеха, ложь – подспорье. Ему по душе давить слабого и прогибаться под сильным. Такова цена слепой родительской любви.

Доверительный способ воспитания предполагает принципиально иной подход к ребенку. Он основан на признании за последним прав, общих для всех людей. Это воспитание – диалог равных, при котором старший по возрасту, обладающий жизненным опытом и знаниями, усвоенными из общения с другими людьми, делится ими с младшим. Он не вколачивает их, как гвозди, в сознание своего подопечного. Он помогает раскрыться всему лучшему, что заложено природой в растущем человеке, одновременно препятствуя проявлениям темных сторон его натуры.

Только в таком случае можно надеяться, что у достигшего зрелости человека совесть и порядочность будут в чести, мораль не будет лукавой ширмой, а за нравственными словами будут следовать нравственные дела. Лишь в этом случае повзрослевший человек будет иметь понятие о достоинстве – своем и чужом. А выдержка, мужество и умение держать удары судьбы будут заменять ему истерическую гневливость и шаткость духа.

Гуманизм (от лат. humanitas) – термин, который связывают с именем древнеримского философа и оратора Цицерона, и обозначает он человечность. Но его трактуют двояко. Конфуций часто и много говорил о человеколюбии. Любовь к человеку двигала Буддой. Религия современных индийцев строится на любви ко всему живому вообще. Проповедь Христа о любви к человеку составляет краеугольный камень его учения. К любви и братству взывает ислам, прямо отождествляющий себя с покорностью. Но вот что следует подчеркнуть особо. Верховные существа всех религий мира считаются бесконечно выше человека. Категорически не может быть и речи, чтобы христианский бог, Аллах, китайское Небо – Тянь, индийские боги признавались хоть в чем-то равными человеку. Они – верховные надзиратели за моралью, учителя и законодатели нравственности. И уж в самом крайнем случае их можно счесть за отечески строгих судьей нашим деяниям и поступкам.

Но тогда их отношение к человеку следует называть не человечностью, т. е. гуманностью, а такой любовью к человеку, в которой больше властности, чем уважения, ревности, чем доверия… Снисходительно высокомерный взгляд на человека сверху вниз, свойственный всем религиям мира, не позволяет считать их последовательно гуманистическими учениями. Словосочетание «религиозный гуманизм» правомерно, но внутренне противоречиво. Все современные религии клянутся в своей любви к человеку. Но вот уже в течение многих тысячелетий всесильные боги так и не могу или не хотят сделать людей счастливыми. Может быть, потому, что в их любви столько же заботы, сколько и властности, столько же милости, сколько и угрозы наказания адскими муками?

Древние греки не воздвигали непреодолимой стены между собой и своими языческими богами. Конечно, последние признавались куда могущественнее людей, хотя бы потому, что они были бессмертны. Тем не менее, отношение смертных к бессмертным никогда не напоминало у них зависимости ничтожного раба от всесильного сатрапа. Греки умели постоять за свою свободу, честь и достоинство даже перед лицом небожителей. И интересно, что чаще всего доставалось от смертных неистовому, но туповатому богу войны Аресу. Вот это-то остро развитое чувство личной независимости и побудило их считаться с независимостью всех ценящих свободу людей. А это и есть утверждение гуманизма как человекоуважения, как признания равенства между всеми свободными людьми. Недаром ведь, обосновывая золотое правило гуманизма, Локк указывал, что «поскольку все люди равны и независимы, постольку ни один из них не должен наносить ущерб жизни, здоровью, свободе или собственности другого».

Другой великий принцип гуманизма (назовем его тоже – золотым) гласит: человек есть мера всех вещей. В свете того, что было сказано выше, нас не должно удивлять, что данный принцип принадлежит опять-таки древнегреческому философу Протагору. Ведь последний прославился еще и тем, что утверждал: «О богах я не могу знать, есть ли они, нет ли их, потому что слишком многое препятствует такому знанию, – и вопрос тёмен, и людская жизнь коротка».

Гуманизм в центр внимания индивида, в центр его заботы и жизни ставит не бога, а его самого как личность. Это делает человека свободным и ответственным одновременно и перед собой и перед обществом.

Существует такое научное понятие: антропоморфизм (от греч. anthropos – человек и morphe – форма). Оно означает, что люди сознательно или бессознательно наделяют человеческими свойствами явления природы, предметы, животных и даже богов. Например, если верить Библии и Гомеру, Яхве и боги-олимпийцы по-человечески ревнивы, злопамятны, завистливы, властолюбивы, им приятны подношения и лесть. Так вот, гуманизм не имеет никакого отношения к антропоморфизму. Ибо он не наделяет человека божественными чертами, ни, наоборот, богов – человеческими. Он – антропоцентричен, но не эгоистичен и не индивидуалистичен.

Гуманизм на первое место выдвигает человека. Фактически он приглашает верующих спуститься с небес на землю и открыть на ней несметные сокровища, высшим из которых является или может являться человек.

Темы для обсуждения

1. Чем отличаются гуманные отношения человека к человеку от отношениния верующих со своими богами?

2. Как связан гуманизм с чувством собственного достоинства?