Г. В. Гивишвили. ГУМАНИЗМ И ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО

Глава VIII. РОССИЯ НА ПУТИ К ГРАЖДАНСКОМУ ОБЩЕСТВУ

§ 38. Конституция и таблица умножения

▪ Смысл конституции.
▪ Типы конституций.
▪ Роль конституции в жизни государства.

Кажется, нет надобности доказывать, что в наше время без знания арифметики обойтись невозможно. Необходимость в элементарных расчетах возникает на каждом шагу десятки раз на дню. Сходным образом обстоит дело и со знанием конституции. Правда, её знание больше требуется взрослым, чем школьникам. Первые в своей житейской практике сплошь и рядом сталкиваются с ситуациями, когда из-за незнания своих прав и обязанностей они попадают в трудное положение, либо лишаются благ, которыми они могли бы пользоваться. Следовательно, чем раньше молодой человек знакомится и усваивает букву и дух конституции своей страны, тем лучше он будет подготовлен к взрослой жизни. Потому что конституция (от лат. constitutio – установление, построение) определяет основные принципы устройства общества, государства и органов его власти, права граждан и их обязанности перед законом.

Конечно, можно спросить: зачем рядовому гражданину забивать себе голову всеми этими сведениями? Ответ будет зависеть от того, каким бы мы хотели видеть себя и свое окружение. Если мы согласны, как и прежде, вверять заботу о себе батюшке-царю или большевистской партии, или сегодняшним олигархам, то знание конституции будет излишним. Да и сама она будет никчемной, пустой бумажкой, поскольку конституция составляется для людей, исповедующих принципы свободы, равноправия, независимости и ответственности. Она пишется для гражданского, а не традиционного общества, для гражданина, а не для тунеядца или властолюбца.

Мы уже говорили о том, что правила, регулирующие взаимные отношения первобытных охотников, сводились к обычаям и запретам, передаваемым из поколения в поколение (разумеется, устно). То, что полагалось делать то-то и то-то в тех или иных случаях, относилось к области обычая. Совершение запрещенных действий влекло за собой наказания, которые чаще всего сводились к казни злостного или невольного преступника.

Первобытное общество практически не знало разделения труда, сословного или имущественного расслоения. Соответственно, в этой однородной массе индивидов не могло возникать и серьезных имущественных или правовых споров. Когда бывало, что конфликты все же возникали, они разрешались быстро и незатейливо: в пользу сильного или хитрого. Простая до примитивности структура первобытного коллектива определяла такой же примитивный до грубости характер отношений между его членами. Они не нуждались ни в какой тщательной детализации и жесткой регламентации.

Потребность в писаных законах долго не возникала и в цивилизациях традиционного типа. Если общество разделено на верхи и низы, первым ни к чему создавать у вторых иллюзию, будто они защищены законами. Напротив, они должны пребывать в уверенности в своем бессилии перед властью. Ягненок должен трепетать от одного имени волка, чтобы у него не возникало даже искорки сомнения в исходе сопротивления.

Цивилизацию породило разделение труда и возникновение сословного, имущественного и правового неравенства. Было бы странно, если бы при этом в обществе не возникали неведомые прежде разногласия и противоречия на почве этого самого неравенства. Их следовало каким-то образом разрешать, притом по возможности единообразно в сходных случаях. Так возникли писаные законы царя Хаммурапи в Древнем Вавилоне, Законы Ману в Древней Индии, Уложение о наказаниях в Древнем Китае и т. д. Они были призваны регулировать имущественные договоры и обязательства, семейно-брачные отношения, а также определять деяния, которые признавались преступлениями. Законы устанавливали и наказания за те или иные преступления.

В число наиболее тяжких преступлений входили, прежде всего, государственные и религиозные – мятежи, заговоры, измены, чародейства. Наказание за них предусматривалось самое жесточайшее – непременно смертная казнь, которой подчас подвергались не только сами преступники, но и члены их семей. Имущественные преступления и преступления перед личностью также карались чрезвычайно свирепо. Но в этих случаях к смертной казни иногда добавлялись сравнительно «мягкие», членовредительские наказания: отрезание носа и ушей, отрубание ног и рук, выкалывание глаз и битье палками и т. д. Суровость наказания преследовала одну цель – устрашение. Общество должно было раз и навсегда свыкнуться с мыслью, что сложившееся неравенство отныне не подвластно времени, оно не подлежит изменению.

Европейские феодалы и церковники не меньше своих восточных коллег желали сохранения и, по возможности, усиления своей власти над народом. Это их стремление выразилось в составлении писаных «правд». Самый древний документ подобного рода – Салическая правда – был составлен в годы правления первого франкского короля Хлодвига в VI в. А к XI – XIII вв. в Европе уже вовсю отрабатывали свой хлеб сотни самых разнообразных систем права.

Первая Русская правда появилась в это же примерно время. А 1649 г. можно без преувеличения считать одной из самых значимых вех в судьбе России. С этого года, согласно Соборному уложению, узаконивалось условное (пока еще) право владения землей (поместьем) для верхов, состоящих на царской службе. Тем самым давался зеленый свет формированию феодального сословия. Но, как говаривал М. Ломоносов: «Коли чего в одном месте прибыло, в другом того, соответственно, должно убыть». Свободы верхам прибыло за счет ее убыли у низов. Этих последних облагодетельствовали введением крепостного, т. е. рабского права.

Дальше – больше. С каждым новым Уложением, Манифестом, Жалованием положение верхов становилось все вольготнее и краше, положение низов – все тягостнее и беспросветнее. Гроза Великой Французской революции застала российское самодержавие врасплох. Политическая элита забеспокоилась и начала подумывать о конституционном «зонтике». М. Сперанский, не мешкая, подготовил «План государственного преобразования» (1809 г.). Однако, с убылью революционного пыла во Франции, улеглись страсти и в болоте российской империи. Самодержавию стали ненавистны любые намеки на «ущемление» его прав на необузданную деспотию.

Давление пара в котле возмущения низов продолжало нарастать, пока не грянул гром 1905 г. Он то и породил манифест о «Незыблемых основах гражданской свободы». Самодержавие ответило «Основными государственными законами» (1906 г.), которые и явились первой Конституцией в истории России.

Большевики учли опыт династии Романовых. Они не стали говорить народу горькое «нет». Они стали говорить ему сладкое: «Да, да, да! Ты хочешь жить счастливо? Что за вопрос? Тогда слушайся нас. Ибо знай – ключ к твоему счастью в наших руках. Не стоит обременять собственную голову сомнениями и поисками правды, не нужно проявлять инициативу. Надо твердо верить в истины научного коммунизма, и тогда будет тебе рай земной – светлое будущее в виде удовлетворения всех потребностей». А чтобы советский народ уверовал в их сладкозвучные обещания, ему выдали три бумажные гарантии, три аванса в виде советской (1924 г.), сталинской (1936 г.) и брежневской (1977 г.) конституций.

В истории человеческой мысли едва ли найдутся другие примеры столь причудливого сочетания видимости серьезного документа с наивностью детской сказки. Очень взрослые и солидные мужи азартно и вдохновенно сочиняли небылицы, поражая воображение (собственное и окружающих) картинами сияющего завтра. Тех же, кто имел неосторожность не разделять их восторгов, ставили к стенке, сажали в тюрьму или помещали в психушки.

Избавившись от инакомыслящих и любого рода оппозиции, большевики добились-таки трогательного единства с народом. Идиллия продолжалась до тех пор, пока однажды не обнаружилось, что рядовому советскому человеку нечего делать в магазине и на рынке. И там и там он сталкивался с пренеприятнейшим сюрпризом – тотальным дефицитом ⁵¹ всего, в чем нуждается человек. Тут то и наступило похмелье: выяснилось, что коммунистическое завтра как было утопией, так ею и осталось. Но за это похмелье нужно было заплатить семьюдесятью годами российской истории и десятками миллионов человеческих жизней.

«Научные коммунизм» реально представлял собой не разумную стратегию общественного развития, а идеологию, цель которой – сохранение власти партийной номенклатуры и прочих «коммунистических начальников», как назвал их еще в XIX в. М. Бакунин, ярый враг К. Маркса. А идеология не в состоянии ни одеть, ни накормить, ни обеспечить нормальное существование большинства нации. Идеология жизненно нужна не рядовому большинству, а избранному меньшинству, рвущемуся к власти. Как говорилось, она не терпит свободы мысли, слова и действия.

Идеология предназначается не для развития общества, а для борьбы за политическую власть, а после ее завоевания – для его консервации. Она всегда командная по духу, подавляет частные интересы, частную инициативу ради сохранения существующего порядка вещей. Она не приемлет частную собственность как форму защиты индивида от посягательств на него со стороны общества. Она отрицает демократию как инструмент влияния рядовых граждан страны на власть. Она не признает прав независимых граждан. Она рассматривает его как зависимого просителя, к которому можно снизойти, а можно и и в упор не разглядеть. Она считает, что общество и люди должны служить ей, а не она людям и обществу.

Бастующие аргентинские домохозяйки выражают свой протест против бездарной экономической политики государства грохотом пустых кастрюль. У советского человека и в мыслях не было сознательно отвергать советскую власть и политику КПСС. Все получилось как бы бессознательно и помимо его воли. Ибо здесь свое веское слово сказали многими не видимые и не осязаемые, но неумолимые законы рынка. Они-то и выразили свое решительное неприятие большевистского насилия над экономикой.

Все три Конституции СССР писались под диктовку марксистской идеологии. Все они являли собой поучительные образцы демагогии ⁵² и мастерской саморекламы. Не удивительно, что многие и многие люди клевали на эту блестящую наживку. Да и как было не клевать, когда конституции давали рядовому советскому человеку права, о которых ни он, ни его отцы и дети не смели и мечтать до 1917 г. А именно: право на всеобщее среднее и высшее бесплатное (притом качественное) образование. Право на бесплатную медицинскую помощь и оплачиваемый отпуск, на возможность санаторного лечения и дешевый общественный транспорт. Разве этого мало? В обмен на одно-единственное требование – быть послушным винтиком партийно-государственной машины, отдавать все силы строительству коммунизма.

Выяснилось, что мало. Что гарантированные 5 кв. м. жилья на человека слишком тесны, регулярно выплачиваемая зарплата (точнее, жалование, т. е. то, сколько пожалует тебе начальник) более чем скромна, бесперебойно раздаваемая милостыня-пенсия убога, бесконечные дефициты раздражают.

Большевики искренне считали, что общество должно быть благодарно им за столь трогательную заботу о себе. Ведь они хотели и изо всех сил старались сделать «как лучше» – сцементировать общество при помощи клея – всеобщего материального благополучия. На деле вышло, что они не способны сдержать слово: вместо обещанного сказочного изобилия они повязали общество круговой порукой реальной нищеты. Поэтому к концу 80-х годов большая часть советского народа уже не испытывала к ним никакого чувства благодарности.

К тому же это большинство уже начало кое-что понимать, и назойливая опека власти уже порядком тяготила его. Тем более что эта опека была обильно приправлена ложью. А, как проницательно заметил А. Линкольн, «можно обманывать некоторых людей все время. Можно обманывать всех людей в течение некоторого времени. Но нельзя обманывать всех людей все время».

Следует отдать должное составителям Конституции Российской Федерации, принятой в 1996 г. Ключевые положения и статьи, отвечающие принципам гуманизма, вошли в нее важнейшей составной частью. Из 137 её статей 48 посвящены правам и свободам человека и гражданина (глава 2). Их общий смысл выражен в статье 17, гласящей:

«Основные права и свободы человека и гражданина не должны нарушать права и свободы других лиц».

Принятие новой Конституции явилось показателем взросления нашего общества, признаком победы гуманистической идеи всеобщего равенства, прав всех людей, независимо от их происхождения, вероисповедания, пола, профессиональных занятий и т. д. Но это равенство, увы, все же остается по большей части формальным, существующим только на бумаге. Для того чтобы оно обратилось в реальность, Конституция должна стать настольной книгой для каждого гражданина страны, руководством в повседневной жизни человека в обществе.

Каждому из нас ее смысл, содержание и направленность должны стать столь же близкими, как верующим Библия или Коран, как членам партии – её устав. Каждый человек должен знать и уметь отстаивать свои важнейшие права. Не для того мы сбросили со своих плеч «коммунистических начальников», чтобы позволить оседлать себя новым претендентам на роль пастухов. Все мы должны помнить, что настоящие демократические конституции пишутся свободными людьми для свободных людей, которые не признают насилия над свободой их мысли, слова и действия и которые не ущемляют свободу окружающих. Всем нам, наконец, пора усвоить, что демократическая конституция – это свод правил общежития, устанавливаемых для того, чтобы государство не злоупотребляло своей властью, сильный не давил слабого, хитрый не о бманывал честного, богатый не притеснял бедного.

Сказанное не означает, будто нынешняя Конституция РФ лишена изъянов. Идеальных конституций не бывает. Потому что назначение всех конституций двояко. Они призваны, с одной стороны, законодательно закреплять (фиксировать) основные принципы существования государства, с другой – всемерно содействовать развитию общества и достойной жизни человека.

Конституции не должны закрывать дорогу прогрессу вообще, и прогрессу в области прав человека, в особенности. Всякая демократическая конституция обязана быть открыта развитию.

Забота о ее совершенствовании должна стать делом не одиночек, но каждого гражданина страны. Для этого всем нам следует научиться разбираться в её достоинствах и недостатках и жить по закону. Тогда гражданское общество станет действенной реальностью.

Темы для обсуждения

1. Почему каждому гражданину страны следует знать Конституцию?

2. Что представляли собой Конституции СССР?

3. Что отличает Конституцию РФ от её предшественниц?

⁵¹ Дефицит – недостаток или полное отсутствие товаров.

⁵² Демагогия – использование лживых обещаний для привлечения кого-либо на свою сторону.