ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ Осень 2005 № 4 (37)

ПОЛЕМИКА

	ГЛУПОСТЬ ИЛИ ПРОВОКАЦИЯ? (Заметки по поводу православной критики гуманизма)
	Юрий Ефремов

едавно я имел случай познакомиться с книгой И. Медвевой и Т. Шиповой «Оргия гуманизма. Жизненные ценности и глобализация» (изд‑во храма Трёх святителей на Кулишках, М., 2005). Общее впечатление таково: в ней содержится немало заявлений, которые, мягко говоря, не соответствуют действительности. Например, в ней говорится, что объединившиеся безбожники всех стран поставили на место якобы не существующего Бога науку и её жрецов, которые‑де должны так переустроить мир, чтобы людей не разделяли ни границы, ни верования, ни национальность – и даже чтобы образовалось единое мировое правительство. Гуманистические манифесты 1933, 1973 и 2000 гг. объявляются идеологической платформой глобализма.

Вопреки заявлению авторов, учёные не занимаются переустройством мира. Почти все они действительно не верят в Бога; никому из них, в том числе и верующим, не приходится опираться на Бога в своей научной работе. И задачи современных гуманистов совсем другие, их лучше объяснят люди, активно работающие в этой области. Здесь мы затронем лишь проблему соотношения гуманизма и нравственных ценностей. Последние, согласно г‑жам Медвевой и Шиповой, тождественны религиозным. (Отметим, что отождествление понятий «мораль» и «религия», подмена первого вторым широко практикуется в религиозной литературе.) Они утверждают также, что гуманисты противопоставляют свои якобы «либерально-научные» взгляды религиозным. Они не знают, что наши лучшие экономисты давно отказали либеральной экономике в научности. Далее авторы приводят слова акад. Шафаревича: «Либерализм – это вполне определённая религия, чисто религиозное течение, тоталитарная секта, основанная на идеологии смерти». Определение это ненаучное, просто идеологическая страшилка для верующих, которые наивно думают, что это и есть либерализм. Достаточно посмотреть любое научное издание, чтобы убедиться, что такое определение либерализма ошибочно, да и просто злобно, поскольку на идеологии смерти может быть основан фашизм, или расизм, или какой-нибудь откровенный и насильственный антигуманизм ¹.

Идеология экстремал- или ультра-либерализма (на Западе для него имеется термин «либертарианизм») находится в тесном духовном родстве с философией постмодернизма, который является злейшим врагом науки (об этом мы поговорим как-нибудь отдельно). Отождествление экстремал-либерализма с наукой и гуманизмом показывает полную неосведомлённость Медвевой и Шиповой. Вводимое ими понятие «либерал-гуманизм» бессмысленно, поскольку гуманизм не является политической доктриной, хотя его симпатии на стороне демократии и социальной справедливости. Однако авторы заявляют, что этому кентавру необходимо безотлагательно сопротивляться, ибо, приняв его, Россия теряет в год население 10 средних городов. В итоге во всём этом виноватыми оказываются… подписанты Манифеста 2000. Такая вот цепочка подтасовок.

Правда состоит в том, что социально-экономическую программу экстремал-либерализма, губящую отечественную науку, удушающую русскую деревню и бедняков вообще, приводящую к преждевременной смерти и падению рождаемости, российское правительство неуклонно проводит в жизнь с 1992 г. В 1996 г. при втором пришествии г‑на Ельцина патриарх Алексий II напомнил, что всякая власть от бога, так что церковь виновна в продолжении этой политики много больше, чем гуманисты ². Необходимо, однако, отметить, что в феврале 2005 г., после выхода на улицы оскорблённых пенсионеров, Патриарх вступился за них. Эту тему мы не будем здесь развивать, отметим только искусную казуистику отождествления гуманизма и либерализма и последующее обвинение подписантов Гуманистического Манифеста 2000. Это нужно Медвевой и Шиповой для того, чтобы убедить читателя в том, что безбожие и вера в науку и явились причиной бедственного положения России.

Они печалятся о том, что глава правительства пока не провозгласил приоритета традиционных нравственных ценностей над либеральными. Далее читатель увидит, какие «ценности» считают традиционными некоторые адепты православия. Из текста «Манифеста 2000» наши авторы надёргали несколько фраз, которыми стращают грядущей «оргией гуманизма». Так, в VII разделе Манифеста сказано: «Никто не должен подвергаться дискриминации по признаку расы, этнического происхождения, национальности, культурной принадлежности, касты, класса, веры, пола или сексуальной ориентации». Из всего этого перечня наши авторши оставляют лишь последнее утверждение, заменив предыдущие 8, несравненно более существенные, многоточием ³.

***

Весьма показательно, что г‑жи Медвева и Шипова, воюя с гуманизмом, задались и такой проблемой: «Как объяснить, что акад. В. Л. Гинзбург стал главным экспертом, к которому апеллируют противники введения в школах предмета "Основы православной культуры"? Что может понимать в этом физик? Ответ был найден, когда мы увидели его подпись под Манифестом 2000».

Дабы оценить этот пассаж по достоинству, напомним сначала, что это за школьный предмет.

«Никакие законы Российской Федерации сегодня не препятствуют заниматься христианской наукой (вместо "обезьяньей науки – дарвинизма", которую, согласно нашим авторшам, навязывают детям. – Ю. Е.) и не ограничивают областей научного богословского знания. Более того, даже только "светский" характер образования, допускаемый законом, вполне позволяет уже сейчас широко преподавать "Основы православной культуры" и "Историю религий", привлекая для этого компетентных специалистов». Это цитата из письма патриарха Алексия II и трёх светских деятелей (которым, надеюсь, теперь стыдно за свои подписи) министру образования РФ от 21 января 1999 г., которое и положило начало проникновению церкви в школы.

В циркуляре Алексия II № 5925 от 9 декабря 1999 г., обращенном ко «всем епархиальным преосвященным», говорится: «Мы не решим задачи духовно-нравственного воспитания будущих поколений России, если оставим без внимания систему государственного образования». Последний же пункт этого циркуляра гласит: «Если встретятся трудности с преподаванием основ православного вероучения, назвать курс "Основы православной культуры", это не вызовет возражений у педагогов и директоров светских учебных заведений, воспитанных на атеистической основе».

А ведь дело здесь не в возражениях атеистических педагогов, а в том, как обойти недвусмысленные положения Конституции РФ, согласно которой церковь у нас отделена от государства и, следовательно, в муниципальных и государственных учебных заведениях нельзя обучать православному вероучению, как бы ни назывался этот предмет клерикалами, цинично попирающими фундаментальные конституционные принципы. Всё хорошо для вящей славы божией и нравственного воспитания, даже и подмена понятий и использование терпимого отношения к РПЦ со стороны общества. Впрочем, Его Святейшество не надо упрекать в подражании отцам-иезуитам; говорят, что он прошёл не менее хорошую школу, без которой его головокружительная в 1957‑1961 гг. карьера не могла бы состояться…

Итак, «Основы православной культуры», отнюдь не факультативно, а порой просто административно преподаваемые в школах, есть не что иное, как «основы православного вероучения», и потому предмет этот вероисповедный, а не научно-познавательный. На это прямо указывает академик В. Л. Гинзбург. Воинствующим святошам это не может нравиться, вот и уверяют они, что в этом физик ничего не понимает.

В. Л. Гинзбург говорит лишь об одном, но наиболее скандальном и особенно настойчиво продвигаемом РПЦ вероисповедном учебнике: «Рекомендованная Министерством образования книга В. А. Бородиной "Основы православной культуры" – это лишь замаскированное изложение закона божьего в православном варианте» («Здравый смысл», 2004, № 2 (31)).

Вот яркое подтверждение удачи замысла Алексия II. Вопреки нашим авторам, физик сумел в этом разобраться. Учебник именно А. И. Бородиной (История религиозной культуры: Основы православной культуры. М.: Изд. дом «Покров», 2002) заслуживает самого пристального внимания. Он действительно содержит пассажи, появление которых в школьном учебнике недоступно пониманию, и не только физика. «Почему иудеи распяли Христа? Что мешало им понять духовный смысл учения Иисуса о Царствии Небесном?» – вопрошает г‑жа Бородина детишек (от 6‑го класса и старше) на с. 114 своего учебника. Ответ благоразумно дан заранее, двумя страницами выше: «Причиной было то, что этот народ думал о земном: о своей независимости, власти над другими народами и земном благополучии…» Короче говоря, «жиды Христа распяли», а «еврейский капитал всегда стремился к господству над миром». Иоанн Кронштадтский и Адольф Гитлер в одном, как говорится, флаконе. О втором учебник Бородиной умалчивает, а вот первый восхваляется как «великий молитвенник и чудотворец» (с. 253). Не упоминается при этом, что означенный «святой праведный чудотворец» был идейным вдохновителем еврейских погромов и подвергал злобной травле Льва Толстого, величайшего гения русской культуры – и искреннего, хотя и не ортодоксального христианина. Такова нынешняя «православная культура».

На с. 13 учебника говорится о неких «новых жителях» России, которые «не всегда так же благородно, как русские, ведут себя на территории традиционно православного государства». Этническая или конфессиональная принадлежность этих новожителей не уточняется, но поскольку иудеи осуждаются особо, речь, очевидно, идёт о мусульманах – которые через пару десятилетий составят половину населения России. Впрочем, и до этого срока подобные книжки, благословляемые почти государственной ныне церковью, могут побудить мусульманские регионы к скорейшему отделению от страны, где веротерпимости становится с каждым годом всё меньше.

Тех, кто допустил учебник Бородиной в школы, привлекали к уголовной ответственности за разжигание межнациональной розни и нарушение принципа светскости образования, но Мещанский суд не усмотрел в нём никаких следов правонарушения (см. журнал «Скепсис», № 2, с. 57, 2003, статья С. Соловьева и Д. Субботина)…

***

В учебнике г‑жи Бородиной утверждается далее, что преступления, обычно связываемые с деятельностью бывшего слушателя Тифлисской духовной семинарии Иосифа Джугашвили (хоть и не окончившего курс, но называвшего себя человеком русской культуры), «были вызваны новой атеистической идеологией, совершенно чуждой традиционной русской культуре, формировавшейся веками на православных идеалах любви, добра и смирения» (с. 17).

Означенные идеалы, однако, веками не претворялись в жизнь. Так, в 1745 г. Сенат представил на Высочайшее имя предложение об освобождении от пыток преступников моложе 17 лет. Православный Синод выступил против, ибо, по учению святых отцов, совершеннолетие начинается с 12 лет, с коего возраста и следует пытать. Похоже, что И. Сталин хорошо помнил, чему его учили в семинарии, ибо по указу 1932 г. было позволено с этого возраста казнить даже и за сбор колосков, оставшихся на колхозном поле…

Доносы на своих близких также веками укладывались в христианскую мораль. В 1738 г. были сожжены капитан-поручик Александр Возницын и обративший его в иудаизм Борух Лейбов; на флотского офицера донесла его жена, получившая в придачу к наследству сто душ с землицей. (Кстати, возвышала ли церковь свой голос против рабовладения? Мне об этом ничего не известно.) Папа Иннокентий IV ещё в XIII в. предписал детям доносить на своих родителей, буде они впадут в ересь. «Синдром Павлика Морозова» родился задолго до советской власти.

Последняя степень нравственного падения, без сомнения, – физическое убиение инакомыслящих (и тем более – «без пролития крови», что по терминологии инквизиции означало сожжение заживо). Православие пролило много меньше крови, чем католицизм, и погубило намного меньше несчастных женщин, обвинённых в колдовстве. Но это не делает его невиновным ⁴… На сто лет раньше, чем в Европе, в 1411 г., двенадцать «жёнок вещих» попали на костер во Пскове за то, что наслали чуму на город. Россия – родина не слонов, а охоты на ведьм. В 1575 г. в Новгороде погибли на костре 15 «ведуний». Монахиня Алёна, предводительница одного из отрядов Степана Разина, была сожжена в 1671 г., ибо за свою колдовскую стойкость под пытками была признана ведуньей…

В последний раз ведьма в России была сожжена властями в 1682 г.; это была Марфушка Яковлева, обвинённая в наведении порчи на царя Федора Алексеевича. Колдунов же продолжали сжигать, пока в 1779 г. Екатерина II не отстранила от ведения колдовских дел православное духовенство, как уличённое в применении пыток к подозреваемым. Впрочем, случаи народных расправ с ведьмами были и в начале XX в. А как быть с тем, что православие закрывало глаза на рабство в России, когда единоверцы держали единоверцев за крепостных и торговали ими как скотом?

Не щадили православные ортодоксы и христиан, отклонявшихся от единственно верной интерпретации Учения. По настоянию Волоцкого игумена Иосифа 28 декабря 1504 г. сожгли в клетках трех еретиков в Москве и ещё многих – в Новгороде, где зародилась так называемая ересь «жидовствующих», основанная якобы приезжими иудеями. Они отвергали, в частности, догматы о троичности и божественности Христа, о бессмертии души, а также и монашество. Последнее особенно нравилось Ивану III, желавшему секуляризировать монастырские земли. На вопрос великого князя о том, соответствует ли подобная жестокость христианской морали, Иосиф Волоцкий ответил словами апостола Павла (Евр. 10, 28‑29): «Если отвергшийся закона Моисеева, при двух или трех свидетелях, без милосердия наказывается смертью, то сколь тягчайшему наказанию повинен будет тот, кто попирает Сына Божия…» Надо ли говорить, что означенный душегубец Иосиф также причислен к лику святых. В Соборном уложении 1649 г. нарушителей божественного и церковного закона предписывалось казнить огнём; оно оставалось в силе в течение двух веков.

История преследований раскольников хорошо известна. Здесь спор шёл вообще о пустяках (не сравнить с глубокой проблемой источника Духа Святого, разделившей католиков и православных), обе стороны основывались на разных версиях византийских церковных обрядов. Восемь лет (с 1668 г.) продолжалась осада воспротивившегося реформе богослужения Соловецкого монастыря, по взятии которого все монахи подверглись жестоким, но разнообразным видам казни… Протопоп Аввакум, сожжённый в 1682 г., планировал, впрочем, не более гуманное обращение со своими противниками; «Перво бы Никона, собаку, и рассекли вчетверо…» Свободное отправление старообрядческого культа было допущено лишь в 1883 г. Таковы были «православные идеалы любви, добра и смирения», воспеваемые в учебнике Бородиной.

***

Гуманисты полагают, что законы нравственности не даны человеку богом, а возникли эволюционно – выигрывают те сообщества, в которых есть взаимопомощь. Эту мысль одним из первых детально обосновал князь П. А. Кропоткин, географ и революционер, один из представителей традиций гуманизма в России, «Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте с ними». Так написано в Евангелии, так учил Кант. И это ведь лишь другая формулировка принципа необходимости взаимопомощи для победы в борьбе за существование. И с этим согласны все гуманисты. Последняя жертва инквизиции (1826 г., Валенсия) имела дерзость утверждать, что эти слова – суть всех религий. Это был школьный учитель Кьетано Риполь, уличенный в иудаизме… Через 9 лет судам инквизиции было предписано прекратить их деятельность. Если Риполь прав – религиоведам лучше знать, – то в отношении главного принципа нравственности у людей религиозных и у светских (секулярных) гуманистов нет разногласий.

А вот слова героя Достоевского – «если Бога нет, значит всё позволено» – унижают бога, ибо он (если он есть) – не полицейский надзиратель. Нравственный закон в нас самих, он запечатлен в нас эволюционно. Сообщества, его не соблюдавшие, не выжили. Вот почему, а не ради страха Божия, «в основе всех человеческих ценностей лежит нравственность» (Альберт Эйнштейн).

Однако гуманизм отнюдь не следует отождествлять с вседозволенностью и бескрайней «политкорректностью». Ещё в декабре 2003 г. В. Л. Гинзбург (ЗС 2004, № 1 (30), с. 2) предостерегал от опасности безмерной «политкорректности» и говорил о необходимости жёсткой политики для предотвращения актов терроризма: «Что творится, скажем, в Англии. В страну въехало большое количество мусульман-эмигрантов. Они открыто призывают ко веяного рода переворотам, к мятежу. Я считаю, что это нетерпимо. Не мне, конечно, судить, но я горячий сторонник демократии и противник такого рода псевдогуманизма». Слова эти – в свете недавних террористических актов в Лондоне – звучат весьма актуально.

Сложную проблему соотношения гуманизма и глобализма мы обсудим в другой раз. Эти же заметки по поводу писаний гг. Медвевой и Шиповой на тему «гуманизм и либерализм» закончу предположением: их нападки на гуманизм – это либо глупость, либо провокация, или же и то, и другое. Но, скорее всего, ими движет нетерпимость к светскому гуманизму, поскольку он не религиозен и утверждает, что дорога к социальному и личному благополучию проходит не через храм, а через науку, разум и общечеловеческие нравственные и гражданские ценности.

¹ Чтобы внести ясность, сошлёмся на Большой энциклопедический словарь (М., 1997): «Либерализм, идейное и общественно-политическое течение, возникшее в европейских странах в XVII‑XVIII вв. и провозгласившее принцип гражданских, политических и экономических свобод… В XIX – начале XX вв. сформировались основные положения либерализма: гражданское общество, права и свободы личности, правовое государство, демократические политические институты, свобода частного предпринимательства и торговли. Современный либерализм (неолиберализм) исходит из того, что механизм свободного рынка создаёт наиболее благоприятные предпосылки для эффективной экономической деятельности, регулирования социальных и экономических процессов; вместе с тем постоянное вмешательство государства необходимо для поддержания нормальных условий функционирования рынка, конкуренции. В конце XX в. происходит сближение идей либерализма, консерватизма и социал-демократии» (Ук. соч., с. 641). Конечно, такого либерализма в России нет. Есть квази- или ультра-либерализм, когда под видом «разгосударствления» и лозунгом экономической эффективности вот уже второе десятилетие происходит грабеж олигархически-бюрократическими властными классами природных богатств и национальной собственности России.

² Об отношении членов Российского гуманистического общества к этой воистину антигуманной социал-дарвинистской политике свидетельствует публикация моей статьи «Слова и дела в России» в журнале «Здравый смысл», 2005, № 2.

³ Необходимо отметить, что вопрос о «сексуальной ориентации» – это дискуссионный и непростой вопрос. Однако, если оставаться в правовом поле, то следует отметить, что в современном законодательстве «нетрадиционные» сексуальные ориентации не рассматриваются как преследуемые по закону. При этом в тексте Манифеста указано, что подписавшие его не обязательно согласны со всеми его пунктами. Все это даёт основания считать нападки православных на светских гуманистов как на сексуально распущенных людей совершенно беспочвенными.

⁴ Кстати, римско-католическая церковь начала признавать свои заблуждения и ошибки, т. е., по сути, каяться. Но РПЦ пока что ни за что не извинилась.